Русская поэзия 1960-х годов

Евгений Евтушенко

БАЛЛАДА О СМЕРТНИКЕ

И я вздрогну, и я опомнюсь:
в стол нелепый локтями врыт,
бывший летчик-смертник японец
о Раскольникове говорит.

На симпозиуме о романе
он в свои сорок пять - старик.
Он - как вежливое рыданье.
Он - как сдавленный галстуком крик.

И сквозь нас, и куда-то мимо
сквозь шимозы и тень Лазо
желтым отблеском Хиросимы
проплывает, кренясь, лицо.

Ну а в горле его — то ли комья слез,
то ли комья кашля...
Император хотел, чтоб таким он и рос
смирным смертником — камикадзе.

Хорошо по рукам и букетам плыть,
поздравляемым быть перед строем.
Да, красиво народным героем быть,
но во имя чего — героем?

И бежал из героев он с горсткой друзей,
предпочтя свою славу покинуть,
и остался в живых... Это было смелей,
чем во имя неправды погибнуть!

Ну а я — я слыву, что я смелый,
но о жизни и смерти своей
что я думаю, грешный и смертный,
среди грешных и смертных людей?

Все мы смертники. Все — камикадзе.
Ветер смерти свистит в ушах.
Каждый шаг по планете комкастой —
это к смерти невидимой шаг.

Пусть я буду разбитым и смятым,—
не за то, что хотел бы тиран,
рычаги вырывая с мясом,
я пойду на последний таран.

И тогда я хотел бы, потомки,
чтоб сквозь тело истлевшее, сквозь
моего самолета обломки
что-то доброе к вам прорвалось.

Но как страшно — себе показаться
погибающим в небе не зря,
а погибнув уже, оказаться
обманувшимся смертником зла...

Предыдущее
стихотворение
Следующее
стихотворение