M75b3. Троянский конь: победа над врагами.
.15.23.26.-.29.
Врагам показывают изображение коня или быка в натуральную величину либо большего размера. Не понимая, что это уловка, они доставляют фигуру на свою территорию и в результате побеждены.
Латиняне, Древняя Индия, Древний Китай (царство Цинь), Древняя Греция, русская письменная традиция, грузины.
Южная Европа. Латиняне : Verg. Aen. II. 1-631, VI. 515-516 [«Энеида» Вергилия (I в. до н.э.): греки отплыли к острову Тенедос и оставили на троянском берегу огромного деревянного коня, внутри которого спрятался отряд отборных воинов; троянцы стали совещаться; Тимет ратовал за то, чтобы ввести обнаруженную фигуру в город, а Капис и другие более осмотрительные троянцы предлагали утопить или сжечь этого коня либо пробить в нем отверстие; Лаокоонт стал предупреждать об опасности и говорить, что внутри могли спрятаться греки; бросил в бок коня копье, раздался гул; пастухи привели к Приаму намеренно сдавшегося Синона; притворяясь испуганным, он сказал, что истомленные войной греки решили покинуть берега Трои и, чтобы успокоить море, хотели принести его в жертву перед отплытием; ему якобы удалось сбежать и спрятаться; П. велел его освободить и спросил, зачем был построен конь; С. ответил, что конь посвящен Минерве и сделан греками, чтобы вернуть ее благорасположение; сказал, что если ввести фигуру в город, она будет его охранять, а если ее уничтожить – царство Приама будет уничтожено; троянцы поверили словам С.; из моря выползли две огромные змеи и убили Л. и двух его сыновей; троянцы посчитали это знамением, пробили брешь в стене и втянули коня с помощью веревки внутрь города; Кассандра предрекла им гибель, но ей не поверили; ночью греческие корабли вернулись к берегам Трои; С. выпустил воинов, прятавшихся внутри коня; убив стражу, они встретились со своими соратниками в открытых воротах; во сне к Энею явился Гектор и предупредил его об опасности; греки разорили и разрушили город]; Hyg. Fab. 108 [«Мифы», приписываемые Гаю Юлию Гигину, жившему на рубеже эр, но датирующиеся, скорее всего, I-II вв.: «Когда ахейцы на протяжении десяти лет не могли взять Трою, Эпей, наученный Минервой, сделал деревянного коня необыкновенной величины, в которого собрались Менелай, Улисс, Диомед, Терсандр, Сфенел, Акамант, Фоант, Махаон и Неоптолем. На коне написали ДАНАЙЦЫ ДАЮТ В ДАР МИНЕРВЕ и перенесли лагерь на Тенедос. Когда троянцы увидели это, они решили, что враги ушли. Приам приказал ввести коня в крепость, посвященную Минерве, и устроить большой праздник. Когда пророчица Кассандра кричала, что внутри враги, ей не поверили. Ночью, когда троянцы поставили коня в крепости, а сами, утомленные играми и вином, заснули, ахейцы вышли из коня, открытого Синоном, убили стражу у ворот, впустили, дав знак, своих и захватили Трою» (пер. Д.О. Торшилова)]; Sadurska 1986 [одно из наиболее ранних римских изображений «троянского коня» представлено на сардониксовой гемме республиканской эпохи без точной датировки; известно около десяти образцов (фрески и рельефы) с территории Италии, относящихся к эпохе принципата; два изображения есть среди миниатюр, содержащихся в рукописях конца IV - V вв. н.э. «Vergilius Vaticanus» и «Vergilius Romanus»; наиболее ранний из трех этрусских образцов – сердоликовая гемма V в. до н.э. из Популонии].
Южная Азия. Древняя Индия [Kathāsaritsāgara II, 12; посоветовавшись с министрами, царь Pradayota (Pāli Pajjota) из Аванти сделал деревянного слона, похожего на настоящего, посадил внутрь воинов; Udayana, царь Vatsa, отстал от своего войска, подошел к слону, стал играть на флейте, чтобы приманить его; в ответ слон хлопал ушами; воины выскочили и пленили царя]: Roşu 1958: 23.
Китай – Корея. Древний Китай (царство Цинь; Shu wan ben ji, Basic Annals of the kings of Shu) [правитель Цинь подарил Каймину, правителю Шу (запад Сычуани), золотую шкатулку; в ответ тот послал какое-то украшение, но когда царь Цинь взял его в руки, оно рассыпалось, превратившись в землю; царь разгневался, но советники истолковали это как добрый знак: Цинь будет обладать землями Шу; вернувшись к себе, царь Цинь велел изготовить 5 каменных статуй быков, а под хвост каждому прикрепить кусок золота; когда об этом сообщили Каймину, тот обратился к правителю Цинь с просбой прислать ему этих «небесных быков»; чтобы доставить статуи через горы, пришлось проложить дорогу; увидя, что быки золотом не испражняются, К. отправил их назад, а его посланцы стали обзывать людей Цинь пастухами; те ответили, что забота о стаде принесет им вознаграждение – царство Шу; (благодаря построенной дороге, царь Цинь смог послать через горы войско и овладеть Шу)]: Sage 1992: 108-109.
Балканы. Древняя Греция (полные версии содержатся в «Одиссее», у Квинта Смирнского и в эпитомах к «Мифологической библиотеке» Псевдо-Аполлодора, упоминания есть в том числе среди фрагментов Стесихора, у Еврипида, Палефата, Полибия, Диона Хрисостома, Плутарха и Павсания): Hom. Od. IV. 271-289, VIII. 492-520, XI. 523-532 [Эпей с помощью Афины построил деревянного коня, внутри которого спрятался Одиссей вместе с другими воинами; ахейцы подожгли лагерь и отплыли на кораблях в море; троянцы втащили коня в свой акрополь; стали совещаться, уничтожить ли эту добычу с помощью оружия, сбросить ли ее со скалы или оставить в городе в качестве приношения богам; в итоге решили сделать последнее; Елена трижды ощупывала коня и называла поименно знатных ахейцев, придав своему голосу полное сходство с голосами их супруг; Менелай и Диомед намеревались выйти наружу или отозваться, но О. удержал их; Антиклу, который хотел откликнуться на слова Елены, О. зажимал рот до тех пор, пока та не ушла; выйдя из коня, ахейцы разорили Трою]; Stesich. PMG 122 (=Ath. Deipn. XIII. 610 с), 199 (=Eusthath. Od. 1698. 2), SLG 88 (P. Oxy. 2619, fr. 1, col. II), 105b (P. Oxy. 2619, fr. 18 + P. Oxy. 2803, fr. 11) [папирусные фрагменты «Разрушения Трои» Стесихора (ок. 632-556 гг. до н.э.) и его упоминания у других авторов: «…Стесихор говорит, что вошли в деревянного коня сто человек, а другие – что двадцать» (PMG 199); «А если кто спросит тебя, кто был заперт внутри деревянного коня, ты правильно назовешь имена одного-двух и то не по произведению Стесихора, ибо это трудно, а по “Разрушению Трои” Сакада (?) Аргосского; этот всех перечислил» (PMG 122); из речи троянского вестника: «…данаи горящие яростью бранною ринулись вдруг из коня. …ни земли колебатель, Трои священной защитник – Энносид… ни Аполлон… ни Афродита… ни Артемида святая …не идут нам на помощь. Верно, Зевс решил город разрушить» (SLG 105b); из речи троянского предводителя: «Вы, Трои сыны, поспешайте строем сплоченным. И вы, спешите, союзники Трои, в крепость ко храму. Забудем нас обманувшие речи! Злое коня изваянье – идол обетный богине – в дань бесчестью мы отдадим на позор! Нам ли бояться владычицы гнева?» (SLG 88; перевод всех фрагментов – Н.Н. Казанского)] (греч. оригиналы, анализ, переводы и сопоставление со сценой разрушения Илиона на Tabula Iliaca Capitolina в Kazansky 1997: 36-46, 55-88, 92-94, 130-131); Eur. Troad. 511-567 [«Троянки» Еврипида, поставленные в Афинах в 415 г. до н.э.: «Над Илионом, о, / О Муза, новою / Песнью в слезах обвей / Сердце печальное. / О Трое мелос мой / Будет рыдать… / Как от повозки четвероступной, я / Горько погибла в горькой неволе, / Когда коня нам греки оставили, / К небу гремевшего скрытым оружьем, / И златоуздого перед воротами. / Я помню, как вопил народ, / С кремля на чудо глядючи: / Конец беде, конец трудам, / Вздымайте к Деве идола! / То дар для Дия дочери. / И кто не шел из девушек, / Кто, старый, в дом запрятался? / И с песней, торжествуя, / Тогда мы завладели / Коварною бедой. / А весь фригийский род / К воротам кинулся, / Ели в руках зажглись: / Хитростью греческой, / Хотел купить, / Девы бессмертной сердце купить хотим. / После канаты чрево обвили, / Словно бы остов то корабельный был, / И повлекли коня черного к каменным / Стенам Палладиным в храм роковой ее. / Над тяжкою работою / И светлой нашей радостью, / Я помню, ночь спустилася, / Звучали трубы Ливии, / И пляску под родной напев / Притопывали девушки, / А по домам сморенные / Рабыни улеглися, / И факелы на спящих / Бросали темный блеск. / А я, я пляской славила / И пела Артемиде / В чертоге девы Диевой / С подругами. / И вдруг резня / Объяла город воплями… / Дрожащими руками / За пеплос материнский / Хватались дети, плакали… / И покидал Арей / Коня Паллады хитрой. / Ступени алтарей, / Усеянные трупами… / И трупы на постелях… / И отроки и мы одни; / И пустота в домах — / Венец Эллады, храбрых / Взрастившей сыновей, / И траур нашей родины» (пер. И. Анненского)]; Palaeph. XVI [«О невероятном» Палефата (вероятно, IV в. до н.э.): «Говорят, что лучшие из ахейцев, находившиеся в полом деревянном коне, ниспровергли Трою. История эта совершенно выдумана. Истина же вот в чем. Ахейцы соорудили деревянного коня размером выше ворот, чтобы его нельзя было втащить в город, – он превосходил ворота величиной. Сами же вожди засели в пещере у города, которая и до сих пор зовется Аргивское логово. Синон, явившись перебежчиком от аргивян к троянцам, говорит им, что, согласно предсказанию, ахейцы вернутся, если троянцы не введут коня в город, а если введут, те никогда больше не явятся. Услышав это, троянцы разбирают стену и вводят в город коня. И пока они молились богам, эллины вламываются в город через то место, где была разобрана стена. Так и был взят Илион» (пер. В.Н. Ярхо)]; Polyb. XII. 4b-c [«Всеобщая история» Полибия (ок. 200 - ок. 120 г. до н.э.): «Потом, в истории Пирра он {Тимей} утверждает, будто римляне и теперь еще в память падения Трои закалывают в определенный день боевую лошадь перед городом, на так называемом Марсовом поле, потому будто бы, что Троя пала по вине пресловутого деревянного коня, — наивнее этого уверения ничего быть не может. Или же нужно было бы всех варваров считать потомками троянцев, так как чуть не все варварские народы, во всяком случае большинство их, убивают и приносят в жертву лошадь или в самом начале войны, или же перед решительной битвой, чтобы в падении животного открыть знамение о ближайшем будущем. Что касается Тимея, то своим нелепым объяснением он обличает не одно невежество, но и крайнюю тупость понимания, когда из того, что римляне приносят в жертву лошадь, спешит заключить, что они поступают так в том убеждении, что Троя была взята благодаря коню» (пер. Ф.Г. Мищенко)]; Dio Chrys. XI. 125, 128 [«Троянская речь в защиту того, что Илион взят не был» Диона Хрисостома (ок. 40 – ок. 115 г.): «Но посмотрите, отбросив молву и предубежденья, сколь смехотворно обратное: целое войско спряталось в коне, но из троян ни один того не заметил и не заподозрил худого, и хотя у них была еще и необманная пророчица, они все равно сами ввели неприятелей в город»; «Но так как Аянтова-то могила существовала и все знали, что он скончался под Троей, то, несомненно, для того, чтобы не дать прославиться мужу, его сразившему, он тут убивает себя сам. А ахейцы, которые, спалив свои шатры, потихоньку бегут из Азии, ахейцы, у которых Гектор сжег пристань и захватил укрепления, ахейцы, принесшие посвятительный дар Афине с подобающей надписью, как обычай велит побежденным, – эти ахейцы тем не менее будто бы взяли Трою, а в деревянном коне смогла спрятаться целая рать! Трояне же, заподозрив неладное и порешив сжечь коня или разрубить его на куски и все-таки ничего этого не сделав, пируют себе и засыпают, хотя Кассандра все это им предрекала» (пер. Н.В. Брагинской)]; Plut. Sert. I. 3 [«Сравнительные жизнеописания» Плутарха (ок. 45 - ок. 125 г.): «Илион был взят Гераклом из-за коней Лаомедонта и затем Агамемноном при помощи так называемого деревянного коня, а в третий раз город занял Харидем — и опять-таки потому, что какой-то конь оказался в воротах и жители Илиона не смогли достаточно быстро их запереть» (пер. А.П. Каждана)]; Paus. I. 23. 8, III. 13. 5, X. 26. 2 [«Описание Эллады» Павсания (II в.): «Стоит там {в афинском акрополе} изображение так называемого “деревянного коня”, сделанное из меди. Что это сооружение Эпея служило для разрушения стен, это может понять всякий, который не приписывает фригийцам полной глупости. Так как внутри этого коня, как говорят, скрылись лучшие из эллинов, то и в этом медном изображении есть намек на это и из него выглядывают Менесфей и Тевкр, кроме того, и сыновья Тесея»; «У Праксиллы в ее поэмах есть указание, что Карней является сыном Европы и Зевса и что его воспитали Аполлон и Латона. Но о нем есть и другое сказание: для постройки деревянного коня эллины срубили росшие на горе Иде, около Трои, в священной роще Аполлона, кизиловые деревья (кранеи); узнав, что бог гневается за это на них, они жертвами умилостивляют Аполлона и дают ему наименование Карнея, по названию этих деревьев “краней”, переставив эту букву “ро”, что, может быть, было особенностью их древнего языка»; из описания картины Полигнота (V в. до н.э.) в лесхе книдян в Дельфах: «Нарисован и обнаженный Эпей, разрушающий с самого основания троянскую стену. Над нею поднимается одна только голова деревянного коня. Дальше идет Полипойт, сын Перифоя, с головой, украшенной (священной) повязкой, а рядом с ним Акамант, сын Тесея, с шлемом на голове; на этом шлеме нарисован гребень. Нарисован тут и Одиссей: он одет в панцирь» (пер. С.П. Кондратьева)]; Quint. Smyrn. XII-XIII [«После Гомера» Квинта Смирнского (III в.): Калхант-прорицатель сообщил осаждавшим Илион ахейцам, что без хитрости город не взять; Одиссей предложил соорудить деревянного коня и спрятать в нем воинов; вдохновленный Афиной Эпей его сделал; Неоптолем, Менелай, О. и более двадцати других ахейских воинов залезли в коня с помощью лестницы и заперлись внутри; остальные ахейцы сожгли лагерь и отплыли к Тенедосу; троянцы обнаружили коня; намеренно оставшийся около него Синон был пойман и подвергнут пыткам; он уверил троянцев, что ахейцы сбежали, а коня изготовили, чтобы отвратить от войска ярость Афины; его, С., якобы хотели принести в жертву морским божествам, но он припал к ногам деревянного коня и был поэтому оставлен на берегу; одна часть троянцев ему поверила, другая – назвала лжецом; Лаокоонт призвал сжечь коня; А. колыхнула землю под ногами Л., его ноги подкосились, он стал стонать от боли и в итоге лишился зрения; троянцы отвели С. в город, а следом втащили коня, использовав веревки и разобрав часть стены; после украсили фигуру венками и стали ликовать; Л. продолжал убеждать жителей бросить коня в огонь; по приказу А. чудовищные морские змеи вползли в город и растерзали сыновей Л.; троянцы стали пировать и не обращали внимания на многочисленные плохие знаменья; Кассандра предрекла городу гибель, но была осмеяна; пыталась поджечь коня факелом и бросалась на него с секирой, но была отогнана; ночью, когда пировавшие уснули, С. поднял факел над стеной и подал тем самым знак отплывшим ахейцам; затем подошел к коню и позвал находившихся внутри воинов; те спустились на землю с помощью приготовленных Э. лестниц и убили спящих поблизости троянцев; ахейское войско вернулось к берегам Илиона и ворвалось в город; он был разорен и разрушен]; Apollod. Epit. V. 14-21 [Ватиканская и Саббаитская эпитомы к «Мифологической библиотеке» Псевдо-Аполлодора: Одиссей «придумал построить деревянного коня и предложил изготовить его Эпею, который был строителем. Тот заготовил лес на горе Иде и сделал коня, полого изнутри и с отверстием в боку. Одиссей убедил пятьдесят (а как сообщает автор “Малой Илиады”, три тысячи) лучших воинов войти в коня; остальные же воины должны были с наступлением ночи сжечь свои палатки, выплыть в море к Тенедосу и стать там на якорь в засаде. С наступлением следующей ночи они должны были вернуться обратно. Те повиновались и посадили лучших из воинов внутрь коня, поставив во главе последних Одиссея, а на коне начертали следующую надпись: “Благополучно возвратившись домой, эллины посвятили это благодарственное приношение богине Афине”. Сами же они зажгли свои палатки и отплыли ночью к Тенедосу, где стали на якорь в засаде. На месте прежней стоянки они оставили Синона, который должен был подать им знак зажженным факелом. Когда наступил день, троянцы увидели лагерь эллинов опустевшим; сочтя, что враги убежали, они, обрадованные, потащили коня и, поставив его у дворца Приама, стали совещаться о том, что надлежит с ним сделать. После того как Кассандра сказала, что внутри него сидят вооруженные воины и к ней присоединился прорицатель Лаокоонт, некоторые предложили его сжечь, другие же советовали сбросить его в пропасть. Но большинство троянцев решило посвятить его богам, и, принеся жертву, они стали пировать. Аполлон, однако, подал им знамение: с близлежащих островов две змеи переплыли море и поглотили сыновей Лаокоонта. Когда же наступила ночь и все погрузились в сон, эллины от Тенедоса подплыли ближе и Синон зажег для них факел на могиле Ахиллеса. Елена же, подойдя к коню, стала звать витязей, подражая голосу жены каждого из них, и, когда Антикл захотел ответить, Одиссей зажал ему рот. Затем, убедившись, что враги заснули, сидевшие внутри коня воины открыли отверстие и в полном вооружении стали выходить. Первым выпрыгнул Эхион, сын Портея, и сразу же погиб; остальные же, обвязавшись веревкой, взобрались на стены и, открыв ворота, впустили приплывших от Тенедоса эллинов. Войдя в город с оружием в руках, они стали заходить в дома и убивать спящих» (пер. В.Г. Боруховича)]; Sadurska 1986 [известно более десяти изображений «троянского коня»; наиболее ранние представлены на фрагменте беотийской бронзовой фибулы (конец VIII в. до н.э.), рельефном пифосе с Миконоса (ок. 670 г. до н.э.), фрагменте вазы с Тиноса (ок. 675-650 гг. до н.э.), коринфском арибалле (ок. 560 г. до н.э.) и фрагменте чернофигурной аттической вазы (ок. 560-550 гг. до н.э.)].
Средняя Европа. Русская письменная традиция : Лихачев и др. 2003 [«Повесть о создании и попленении Тройском», которая была составлена, вероятно, для первой редакции Русского хронографа в конце XV в. и представляет собой сокращенный пересказ «Притчи о кралех», дополненный извлечениями из основного текста «Хроники» Константина Манассии (сотни рукописей XVI-XVIII вв.; перевод по списку Хронографа 1512 г.): «снова была гибель мужей и жертвы, и снова кровью была залита земля Троянская, и снова обагрены были волны Скамандра, пока волхвы им пророчество не возгласили, что нельзя оружием взять Трою, но только одной хитростью. И тогда сделали они коня деревянного огромных размеров и заперли в нем мужей храбрых, а сами сделали вид, что отплыли к своему отечеству. Коня же оставили у пристани, а сами скрылись на острове. Увидели троянцы, что берег пуст и остался на нем только конь, и удивились, недоумевая. Сперва подумали, что все это хитрость, и хотели коня уничтожить – сжечь или в воду сбросить, но так как настало время, когда суждено было быть взятой Трое, то решили в город ввести коня как вражеский трофей и добычу. И те, кто ввез его, предались пиршеству и играм, и заснули глубоким сном. Мужи же спрятанные тихо вышли и зажгли храмы, и пламень поднялся в небо. И, увидев это, эллины, поспешно приплыв, приступили к Трое, и так как ворота были открыты прежде вошедшими (в город), то словно вода хлынуло (туда) многочисленное греческое войско. Так был взят твердобашенный город Троя. В другом же месте пишется, что из стекла, меди и воска был изготовлен серый конь, видом подобный коню, и в нем заперли триста витязей, то есть бояр вооруженных. И, когда ввозили его в город, то ворота разрушили, ибо не проходил он в ворота, и тогда воины разбили остриями мечей стекло, выскочили и многих посекли. Подоспело и все множество войска в кораблях и посуху, иссекли троянских вельмож, а других побросали в море»]: 206-207; Лихачев и др. 2006 [русская версия болгарского перевода «Хроники» Константина Манассии, известная по трем спискам XVII в.: «снова начались убийства и гибель, снова истребления мужей, и снова кровь орошала землю и троянские поля, и снова обагрялись струи Скамандра, пока волхвы не изрекли, пророчествуя, что невозможно взять Трою в битве ни руками, ни оружием, но только одной хитростью. И тогда изготовили коня деревянного и поместили, затворив в нем, воинов, а сами сделали вид, будто вернулись в отечество свое. Коня же оставили возле стана, а сами будто бы отплыли к острову Тенедон. Троянцы увидели все это и опустевший стан. Видя там только одного коня, недоумевали они и дивились. И первоначально полагали, что все это обман, и собрались уничтожить коня, и предать его огню, или сбросить со стены, или погрузить в глубину моря. Однако же – так как настало уже время взятия Трои – порешили ввезти коня в город на память как трофей от врагов. И те, кто ввезли его, стали пировать и играть, а потом уснули глубоким сном. Мужи же, спрятавшиеся и того ожидавшие, тихо вышли и разожгли большое пламя, увидев которое отплывшие в море эллины тотчас же подошли к Трое, и, когда прежде проникшие (в город) отворили им ворота, влились в Трою, как вода во время половодья»]: 128-131.
Кавказ – Малая Азия. Грузины (Хевсурети) [войско божеств во главе с Giorgi (Св. Георгий) долго безуспешно осаждает крепость Каджис в подземном загробном мире; Г. залезает в тушу коня, оказывается {в пересказе не указано, как именно} внутри крепости; божества сжигают крепость, возвращаются на землю, забрав с собой серебряные кубки и блюда, орудия для обработки металла, трех принцесс по имени Ашекала, Мзекала и Самдзимари; С. становится божественной спутницей Г.]: Шарашидзе 1968: 520-530 в Tuite 1998: 333.