N9. Кто приближается? .16.29.
Двое персонажей обсуждают приближение всадника. Обладающий более высоким социальным статусом объясняет: то, что кажется воронами, является на деле комьями земли, летящими из-под копыт коня, а то, что кажется снегом, облаком либо туманом, есть падающая с него пена или его дыхание.
Ирландцы, кабардинцы, балкарцы, осетины.
Западная Европа. Ирландцы [эпизод саги «Смерть Кухулина» (по рукописи, датирующейся примерно 1100 г.): «Конал устремился дальше по следам войска. Лугайд купался в это время. “Погляди вокруг”, – сказал он вознице, – “чтобы кто-нибудь не приблизился к нам незамеченным”. Тот посмотрел. “Какой-то всадник приближается к нам. Велика поспешность и быстрота, с какой он несется. Словно все вороны Ирландии носятся над ним, а перед ним будто от хлопьев снега пестреет равнина”. “Не мил мне этот всадник, который так спешит”, – сказал Лугайд. – «это Конал Победоносный на своем коне Красной Росе. То, что кажется тебе птицами, носящимися над ним, это комья земли, кидаемые копытами его коня, а то, что кажется хлопьями снега, от которых пестреет перед ним равнина, это пена с морды коня, падающая с удил. Посмотри еще, по какой дороге направляется он». “Он направляется к броду”, – отвечал возница, – «по той дороге, которой прошло наше войско». «Пусть бы этот всадник миновал нас», – сказал Лугайд, – «не мила нам боевая встреча с ним”»]: Смирнов 1933: 220-221; (ср. [эпизод «Боевой колесницы с серпами», написанной от первого лица и содержащейся на листе 189 а «Лейнстерской книги» (рукопись середины XII в.): «Напоминают мне эти лошади три вещи: перья ворона над полем битвы, или вспышку огня, или хлопья снега, так летят куски дерна из земли под их ногами от быстрого бега, так выбиваются искры из камней и так летит пена с их морд. Серебряное бодило в руке у возницы, им направляет он коней, и идут они, не блуждая по камням, а туда, куда он им укажет, как я это видел»]: Михайлова 1989: 121).
Кавказ – Малая Азия. Кабардинцы : Алиева 1974, № VI [эпизод нартского эпоса: «Разгневался нарт пши Бадыноко. / Рванулся его Тхожей – / На спине коня [Бадыноко] танцует. / Что копыта коня выбивают – / Кружится, словно стая грачей; / Что из ноздрей коня вылетает – / Опаляет обочины дороги. / Увидела его унаутка {букв. ‘состоящая при доме’} Сатаней – / Она стояла на дороге, по которой носят воду. / Бросила барак с водой, / К Сатаней прибежала: / “О, Сатаней-гуаша { гуаша ‘хозяйка, госпожа’}, / Среди гуашей ты самая прекрасная, / Фасоли собеседница, / И тобою невиданное / И мною невиданное, / Чудо объявилось у нас”. / “Как выглядит седок и его конь, блудница?” / “[Седок] на спине коня танцует, / Позади него грачиная стая кружится, / Впереди него туман клубится”. / “Аллах, аллах, блудница, / То, что позади [него] кружится, – / [Это комья] из-под копыт коня, / Что впереди стелется – / Пар из ноздрей коня; / Сам он – нарт пши Бадыноко. / Отправился [он в поход], давай не упустим его”»], VII [«Унаутка Сатаней-гуаши по воду шла и увидела одинокого всадника, ехавшего иноходью; она оставила у реки ведра, а сама вернулась к Сатаней-гуаше. “О, Сатаней-гуаша, / Сюда едет величавый всадник. / Он не из тех, кого видела ты, / И не из тех, кого видела я, / Из какого он рода – не знаю”. / “Какой он, какой, / Помереть бы тебе!” / “Перед ним – небольшой туман, / Над ним грачи летают, / А по бокам самыры играют, / На крупе [коня] [раскинут] шатер”. / “Дай скорей мои ходули!” / Медленно идет она на ходулях – / На ходулях невозможно быстро идти. / “Подай скорее мои сауровые башмаки”, – говорит / Сатаней и выбегает мигом. / Увидела едущего всадника / И возвращается к своей унаутке. / “Этот всадник, что приближается, – / Нарт Шабатнуко” <…> / Прибыл нарт Шабатнуко. / Небольшой туман перед ним – / Пар из ноздрей коня. / Грачи над его головой – / Это комья земли, летящие из-под копыт. / По бокам – два стремени, [и рядом] / Играют два самыра. / Шатер над конем – / Пена с коня. / “Скорее приготовьте ядовитые зелья”. – [говорит Сатаней]»], VIII [«Унаутка Сатаней / Из белокаменного старого дома – / С дубовыми полами – / Места нартских игрищ – / Выйдя, увидела его {нарта Пшибадыноко}. / Унаутка шла за водой, / Она несла два бедака. / Увидела унаутка, какой всадник едет, / Побежала она к Сатаней: / “Эй, Сатаней-гуаша, / С другими гуашами не сравнимая, / Зависть [у людей] вызывающая, / Если поднимешься – словно Мезитха, / Сюда едет всадник, / Подобного всадника в нашем краю я не видела”. / “Присмотрись поскорее, блудница, каков вид седока и коня!” – / Сказала Сатаней-гуаша и отослала унаутку. / Пристально посмотрела унаутка на седока и коня, / Что разглядела – поведала: / “Эй, Сатаней-гуаша, / Фасоли собеседница, / Послушай, как выглядят джигит и его конь: / Впереди туман клубится, / Сзади птицы – грачи летают, / На спине коня раскинут шатер, / Искры от коня / Обжигают обочины дороги. / По сторонам самыры играют, / Носятся с одной стороны дороги на другую – / |так всадник| едет”, – говорила |унаутка|, / Искры одна за другой вылетают, / Солнце |у всадника| над головой, / Голова коня поднята к небу. / Не узнала унаутка, кто |этот| всадник. / |Тогда| встала Сатаней-гуаша, / Фасоли собеседница, / Свои ходули велит подать. / Пол ее дома – путь на полдня, |когда идет на ходулях|; / Сошла |с ходулей| и |быстро| пошла, / Из ворот выглянула / И как увидела – всадника сразу узнала. / “Эй, потаскуха, настоящая потаскуха”, – сказала |она|, – / “Эй, потаскуха-блудница, / Откуда мог к нам явиться такой, / Кого ни ты не видела. / Кого ни я не видела? / Он из тех, кого ты видела, / Он из тех, кого и я видела; / То, что кажется туманам впереди, – / Пар |из| ноздрей коня; / Птицы, что летают позади, – / |Комья| из-под копыт коня, / Шатер на спине коня – / Натянутый лук; / Что тебе кажется искрами изо рта коня – / Пена его коня. / Сам он – нарт Пшибадыноко”»]: 248-249, 251-252, 257-258; балкарцы : Алиева 1994, прилож. 1 [эпизод нартского эпоса: «Чрез несколько дней молодой Рачикау подъезжал к тому селению, в котором жил глава нартов Урызмек с женой своей вещей Сатаной. Служанка последней, Кюлюмхан, идя за водой, увидала едущего всадника и, вернувшись назад, сказала, обращаясь к Сатаной: “Благодаря вашему величию и силе я имела возможность видеть много славных наездников, но такого, как сегодня, я никогда не видала: впереди его идет облако, в котором летают звезды и вороны; у него спереди светит солнце, а сзади луна; под лошадью прыгают белые зайцы. Такого чуда я никогда не видала”. Вещая Сатаной, услыхав это, сейчас же догадалась, в чем дело, и сказала служанке: “Я слышала, что Шубадиев Рачикау считается самым блестящим и лучшим наездником: вероятно, всадник, про которого говоришь ты, и есть он самый, друг нашего Сосруко. То, что тебе показалось облаком, – это пар из ноздрей его лошади; вороны – это комья грязи, летящие вверх из-под копыт его лошади; звезды – это искры, вылетающие из его трубки; светящее спереди солнце – его кюбе; а луна сзади – такыя; наконец, зайцы, прыгающие, по-твоему, под лошадью, – не что иное, как широкий шелковый конец его плети. Теперь ты должна идти поджидать его на дороге, а то иначе, пожалуй, он и не заедет к нам. Когда он приблизится к тебе, то вежливо скажет: “Добрый день!” – и проедет дальше»], 108 [«Рачыкау сел на коня |и| отправился в путь. / “В нартский аул отправился!” – говорили ему вслед. / Ох-ох, увидели |нарты| чудо-всадника: / “Едет к нам”, – говорили, – “один нартский джигит. / Он весь блестит, как водопад под солнцем, / А вокруг него зайцы играют. / Ветер от его коня разгоняет туман. / А в тумане галки летают. / То, что [нам показалось] водопадом, – это его железная кольчуга. / То, что кажется надвигающейся морской волной, – это его могучее тело. / То, что кажется |нам| зайцами, – это конец его плети. / Едет нартский сын, землю содрогая. / То, что |нам| кажется туманом, – это пар |из ноздрей коня|, / А галки – |это| комья земли, летящие из-под [конских копыт]”. / “Добрый день! Эй, нартские сыны!” – сказал |Рачыкау|. / В этот миг ураганный ветер обрушил |на нартов| комья земли»]: 515, 520; (ср. Алиева 1994, № 104 [«Рачыкау вырос и стал большим. Однажды он попросил у своего отца Бадината: “Позволь мне постранствовать”. Отец не хотел его отпускать, но он уехал. Служанка Кырс-бийче, когда увидела, как он ехал [на коне], пришла и сказала: “Ох, бийче, по долине едет один всадник, / Комья, летящие из-под копыт [его коня], / Над |всадником, словно| птицы, пролетая, / На землю падают. / Под брюхом |коня| зайцы скачут. / Дыхание коня, в ветер превратившись, / Деревья, леса валит”. Бийче так ее научила: “Если это так, пойди и подожди, пока он подъедет”»]: 506); осетины : Хамицаева, Бязыров 1989, № 118 [эпизод нартского эпоса: «Выехал Сослан в степь и видит: / По дороге облако приближается, / Над облаком летают черные вороны, / А за ним виднеется борозда от плута. / Подъехал |Сослан| и видит: / Это сын Албега, маленький Тотраз. / Облако – пар от дыхания его коня, / Черные вороны – комья земли, / |что вылетают из-под копыт коня|. / След от плуга – след его пики. / Откинув голову, спит ребенок в седле, / Сын Албега, маленький Тотраз. / Поднимается к нему Сослан и / Ударяет его ножом по лбу»], 123 [«Хей, потом / Стала |Сатана| опять глядеть, / Чем больше всадник приближался, / Тем все больше становился, / И был величиной с горскую башню. / И вот, говорят, / Чем больше он приближался, / Тем все больше / Черных воронов над его головой / Летало. / А что это такое? / И дивились / Этому диву. / Но не черные это были вороны, / А были это / Комья земли, / Что вылетали / Из-под копыт [коня], / Вот что это было, / И летали |они| над головой |всадника|»]: 385, № 411-412; {наличие сходства между сагой «Смерть Кухулина» и осетинскими текстами было отмечено В.И. Абаевым (1990: 235)}.