стр. 321
Ник. Тарусский
БАБУШКА
Ты стареешь Рублевской иконой,
Край серебряных яблонь и снега,
Край старушек и низких балконов,
Теплых домиков и почтальонов,
Раз'езжающих в тряских телегах.
Там, в просторе уездного дома -
Никого. Только бабушка бродит.
Так же выстланы сени соломой,
Тот же липовый запах знакомый,
Так же бабушка к утрени ходит.
С черным зонтиком, - даже в погоду.
Зонтик. Тальма. Стеклярус наколки.
Хоть за семьдесят, - крепкого роду:
Только суше, темней год от году,
Только пальцы не держат иголки.
Мир - старушкам! Мы с гордым презреньем,
Не глядим на старинные вещи.
В наши годы других поколений,
В наши годы борьбы и сомнений
Жадны мы до любви человечьей.
стр. 322
Что на свете выше
Светлых чердаков.
А.Блок
Мы живем не по плану. Не так,
Как хотелось. Мы гибнем в ошибках...
Я такой же глупец и чудак:
Мне попрежнему дорог чердак,
И твоя молодая улыбка.
Ты все так же легка и светла,
И полна откровений мгновенных.
Я не знаю, как ты пронесла
Столько света и столько тепла,
Сквозь сумятицу лет незабвенных.
Ищешь ты человека в любом,
Как и прежде, забыв про обличье.
Как тогда, баррикадным огнем,
Не смущаясь, за каждым углом
Ты забытых и раненых ищешь.
Только хватит ли воли твоей?
Грея каждого светлым участьем,
В шуме быстрых и уличных дней
Ты забыла о жизни своей
И на улицу вынесла счастье.
И - в ошибках своих глубока,
Без креста оставаясь сестрою, -
Ты, как прежде, светла и легка
Даже ночью, в огнях чердака,
Где живешь и сгораешь со мною.
(Перевальцы. Федерация. 1930. )
