стр. 272

     Ал. Аросев.

     Рабиндранат Тагор - "Дом и Мир", роман, перевод с английского З. Журавской. Издательство С. Ефрон, Берлин. Стр. 358.

     На заглавной странице написано "Роман", открывается первая страница романа и там заголовок "Рассказ Бимала". В романе 12 глав и каждая представляет собою один или несколько рассказов, которые ведутся от имени главных действующих лиц романа. Таким образом читатель как бы перемещается и под разными углами зрения рассматривает самый стержень романа.
     Главных действующих лиц 3 - это Бимала, жена богатого бенгальца, ее муж Никиль и приятель мужа, борец за независимость Бенгалии Сандип. В общем идея романа, как всякого цельного и большого художественного произведения - проста, она выражается двумя словами: "Банде Матарам". В сноске переводчик романа указывает, что это означает буквально "Привет, Мать" - начальные слова одной из песен Баким Чаттерджи, прославленного бенгальского писателя. Песня эта теперь стала национальным гимном и "Банде Матарам" - национальным лозунгом, с тех пор как началось движение "свадеши".
     А Свадеши есть название освободительного национального движения в Бенгалии, одной из форм которого является бойкот европейских, по преимуществу английских, товаров. А отсюда бойкот само собою переносится на все английское: привычки, платье, язык и т. д.
     "Дом и Мир" называется роман. Дом - это Бимала. Неопытная, наивная, любящая, не знающая ничего кроме домашней семейной нежности.
     Сандип - это улица, это страстность освободительного революционного движения. Он не хочет знать преград. Он не взирает на опасности. Наоборот, чувствуется по всему, что опасность еще больше его разжигает. Сандип переполнен большой силой.
     И между ними Никиль. Он между двух огней и как всегда существо, находящееся в таком положении, ищет справедливого выхода. Искание справедливости это основное, что проступает у Никиля. И не даром он является из выведенных бенгальцев наиболее европейцем. Как у зараженного европеизмом, у Никиля неизбежно есть рефлекс: "Разве сила, - говорит он, - обязана не испытывать угрызений совести, топча ногами слабых?" И вот видно, почему, как только Никиль испытывает в себе силу, так сейчас же вместе с ней ощущает и угрызение совести.
     Его друг Сандип, с головой ушедший в освободительное движение рассуждает по иному: "Каждый человек от природы имеет право обладать, владеть и потому алчность - чувство естественное... А нравственные идеалы пусть останутся уделом тех хилых, малокровных существ, чья хватка недостаточно сильна... Природа покоряется, но лишь разбойнику... Стыдно? О нет, мне не бывает стыдно". Может он поэтому и друг с Никилем, что на нем он оттачивает свои мысли. Сандип естественно ненавидит ложь, притворство, трусость. Сандип - это мир, Бимала - дом, а Никиль сделался дверью между домом и миром. И не дом вывел в мир, а наоборот: мир ввел в дом... Сандип буквально ворвался в самую сердцевину дома Никиля. Домашний покой был нарушен, потому что стержень, на котором он держался, сама Бимала - пошатнулся.
     Бимала - бенгалка. В душе ее тлел тот же огонь, которым пылал Сандип - последний раздул его.

стр. 273

     Но Рабиндранат Тагор, как большой и тонкий художник, оставляет Бималу все таки женщиной, да еще восточной женщиной. Она покорна не движению Свадеши, ибо она его смутно понимает, она покорна самому Сандипу. Сандип это чувствует ("я не имею стыда", никогда не забывает напоминать Сандип), он требует у нее денег, необходимых для освободительного движения. Она покорно крадет их у своего мужа. И только тут, увидя, что она покорилась Сандипу в очень большом, она восстает против него. Гордость женщины, гордость женщины той нации, которая со всей страстью борется за свое освобождение, "проснулась в ней. Но... Бимала восточная женщина, она восстала на Сандипа для того, чтобы из мира опять обратиться к той двери, которая ведет в дом к Никилю.
     Большой художественный талант Тагора очень хорошо тут ухватил эти бесконечные и, может быть, вечные колебания и противоречия жизни, в результате которых жизнь толкается вперед.
     Вся эта простая картина романа вставлена в такую красивую оправу, что сначала кажется, будто оправа-то и есть главное. Но через несколько страниц читатель видит, как по изыскано украшенной дорожке он идет неизменно прямо к вершинам и пропастям тех противоречий, которые всегда являются самой жизнью и которые всего чаще или возвращаются к исходному, или остаются без "развязки".
     Роман поражает своей художественной простотой.
     Перевод сделан хорошо.