стр. 1

     С. Третьяков

     БОЛЬШАЯ ОШИБКА

     Леф всегда организационно отличался от других литературных групп тем, что он являл собой вольный конгломерат одиночек, сошедшихся вместе со своими "дружинами", для совместной работы.
     В середине прошлого года в Лефе встал вопрос о превращении этого конгломерата в организацию, связанную единством общественных и художественных принципов и организационной дисциплины, но одновременно вызрела и формула сопротивления, отрицавшая уже не только перевод Лефа на устав, но даже отказывавшаяся от него в качестве отдельной литературно-эстетической группы.
     Мы оставляем в стороне анализ такой очевидно ошибочной аргументации, как "долой левый фронт в искусстве", ибо не существует в искусстве правой опасности, кроме Абрама Эфроса.
     Думается, что несостоятельность этой формулы сейчас ясна даже самим ее авторам.
     На первый взгляд много значительнее звучали лозунги:
     "Да здравствует прикрепление работников искусства к тому или иному ведомству.
     Долой бесцельные в нашу эпоху эстетические группы.
     Леф эстетическая группа.
     Значит долой Леф".
     С одним мы не спорим - действительно, кристаллизация писательства по эстетически-групповым осям типична для развития искусства в эпоху товарного хозяйства.
     Действительно, писатели должны быть перекристаллизованы частью по осям прессы в качестве газетчиков, частью же по организационно-ведомственным линиям.
     Но имеет ли право Леф, борясь за ликвидацию эстетических групп, начинать с себя?
     Мы знаем, советское государство борется против войны и армии. Но преступлением было бы для него начать в этом вопросе с себя и во славу пацифизма распустить свою Красную армию.
     Мы, лефовцы, можем себя расформировать как группу, но расформировать последними.
     Если же, объявив лозунг "долой группы", в первую очередь поспешить демобилизоваться самим, это может значить лишь одно - протест против групп только предлог, под которым можно ликвидировать свою собственную группу. Это имело бы смысл только в том случае, если бы на место упраздненной создавалась новая группировка.

стр. 2

     Но она не создается. Наоборот. Провозглашается:
     "Пусть Леф уйдет из клетки. Леф на свободе еще опаснее".
     Всякая общественность, и, в первую очередь, советская, есть явление организационного порядка.
     Членом Федерации писателей Леф является именно как общественно-литературная тенденция, облеченная в форму, пусть примитивной, но все же организации.
     Коллекции же одиночек, россыпи партизанов в силу природы своей, лишены возможности действовать организационно. Авторитет принципа, оберегаемого групповой спайкой, заменяется у них авторитетом личного высказывания - вещью шаткой и изменчивой.
     Были у Лефа времена эстетического партизанства (футуризм), когда лефовцы, разъединенные абсолютно враждебной социальной средой и могущие печататься лишь в порядке контрабанды, бывали обречены на партизанство - это было понятно.
     Но непонятно, зачем к партизанству зовут сейчас, да еще и утверждая одновременно будто сейчас настало время, когда Леф может свободно отстаивать все свои взгляды в общей прессе, и не надо ему специального своего журнала.
     Свободно треплются на всех перекрестках только вульгаризованные наши лозунги позапрошлогодней давности. В настоящих своих поисках и в экспериментальных работах, нащупывающих новые пути, Леф все еще трактуется как губительная язва, от которой надо всячески оберегать советские журналы, газеты и мозги.
     Мы не замазываем дефектов Лефа и не закрываем глаз на тяжелые его болезни и распылительные тенденции внутри его, являющиеся для нас лишь симптомом более широких заболеваний всего литературного производства СССР.
     Сейчас Леф переживает очередной поворот. Ему придется пересмотреть свою линию, выправить ее, отчеканить общественно-политическую и производственную платформу, внимательнее прицелить свою практику в очередные социальные мишени, установить более отчетливый контакт со своей аудиторией.
     Возможно, что эта работа будет связана с исчезновением самого названия ЛЕФ. Это не важно, но ясно одно:
     Вся эта работа может быть проделана только путем организационным, а не дезорганизационным. В лефовских болячках мы, лефовцы, повинны первые. Нужно не убивать, а лечить и переделывать Леф, ибо Леф - это мы сами. Но это нужно сделать в жестких условиях организационной круговой поруки и критики, а не вырождаясь в эстетическую партизанщину, способную в наше время стать линией наименьшего сопротивления организованному наступлению эстетического старья и пошлятины.