[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]


Страшнее кошки звери есть

В свежем выпуске «Литературной газеты» (№ 5) напечатано письмо тридцати профессоров и преподавателей филологического факультета и факультета журналистики МГУ. Мои когдатошние наставники, однокашники и более молодые коллеги темпераментно и аргументированно протестуют против вроде бы уже свершившегося триумфа единого государственного экзамена (ЕГЭ), предполагающего исключение сочинения из числа вступительных испытаний. Разделяю их праведный гнев. Я тоже не могу понять, почему система тестов (раздельных по русскому языку и литературе) должна способствовать более качественному отбору будущих гуманитариев (любых, а не только филологов и журналистов!), чем привычная модель — сочинение и устный экзамен.

Но я вообще, видимо, из непонятливых. Мне равным образом неясно, как можно зачислять в студенты опять-таки любого гуманитарного факультета человека, не выдерживавшего испытаний по истории и иностранному языку. Между тем число экзаменов на гуманитарных факультетах очень многих (если не всех) университетов сократилось отнюдь не вчера: где-то обходятся без иностранного языка, где-то — без отечественной истории, где-то — без русского (да, тех самых «правил», которые якобы никому, кроме лингвистов, не нужны) и литературы. И никто, кажется, по этому поводу руками не машет. Кроме тех преподавателей, которые, читая курс древнерусской литературы, вынуждены растолковывать аудитории, когда произошли (и что значили), скажем, Крещение Руси, Куликовская битва или введение опричнины. А на лекциях о словесности XIX века обрисовывать политику каждого государя и перемены общественных умонастроений. И — если этого почему-то не сделал коллега, читавший о веке XVIII, — объяснять, чем ямб отличается от хорея, а перекрестная рифма — от опоясывающей. Причем заниматься этой полезной деятельностью (работать за того парня) приходится как там, где экзамены по истории и устной литературе имели место, так и там, где их уже ликвидировали. Может, коллеги из МГУ счастливее, но мне, принимая экзамены (не вступительные, а обычные, по завершении курса) в разных вузах и в разные годы (с середины 80-х по сей день), неоднократно приходилось лицезреть студентов, элементарно не помнящих «содержания» (не раритетных деталей, а основных персонажей и сюжетных поворотов) «Евгения Онегина», «Мертвых душ», «Войны и мира», «Вишневого сада». Да и ту ахинею, что несли об этих произведениях некоторые мои однокурсники (по тому самому филфаку МГУ), я еще не забыл. Меж тем никто из этих горе-студентов ЕГЭ не сдавал — все писали сочинения. И пересекали вузовский порог вполне успешно.

Разумеется, сам жанр сочинения за описанные казусы ответственности не несет. Но и идеальным барьером на пути халтурщика он (при всем моем к традиционному типу экзаменов почтении и глубокой неприязни к тестированию), увы, не служит. Выявляет достойных и отсекает случайных соискателей не тип испытания, а принимающие его люди. И роль человеческого фактора как при проверке сочинений, так и на устном экзамене устранить невозможно. В этой связи расскажу две истории.

Единственную четверку по литературе (в школе бывали двойки за невыученные стихи, в университете — одни пятерки) я получил на вступительном экзамене. За второй вопрос — «Развитие ленинского учения о соотношении мировоззрения и творчества писателя», на который отвечал не совсем так, как желалось экзаменатору, на беду мою оказавшемуся крупным специалистом именно по этому всесильному учению. Не совсем так — значит ровно то, что значит. Никаких «вольностей» начитанный и в общем понимающий что к чему мальчик летом 1974 года не допускал. Но какие-то изгибы партийной мудрости были мне тогда недоступны. За что и поплатился годом нервотрепки.

Перейдем на другую сторону баррикады. Я уже аспирант и работаю на вступительных экзаменах. Сочинения проверяю — как на естественных факультетах, так и (доверие оказали!) на гуманитарных. Правда, не на родном филфаке, а на историческом и философском. Достается мне опус, автор коего стремится стать советским Кантом либо Хайдеггером. Пишет он о шолоховской «Судьбе человека»; может, про «народный характер», может, про «жанровое своеобразие», что, впрочем, неважно. Ибо выдает гладенький текст, где есть все нужные слова («патриотизм», «гуманизм», «забота о детях», «величие писателя» и проч.), нет ни одной ошибки, а также и каких-либо отсылок к тексту. Даже про «после первой не закусываю» ничего не сообщается. Зато — жалящий финал (вот его запомнил почти дословно): «Вы скажете, что я не раскрыла тему. Но я раскрыла свою душу. Разве за это убивают?» Убить не убил, а двойку поставил. За цинизм. (Не верил и не верю, что «по наивности» можно приравнять провал на экзаменах к смерти. Потому и в «добрых чувствах» того опуса ощутил расчетливую ложь.) И за незнакомство с программным (не я его в программу включал!) текстом — это орфографических и пунктуационных ошибок у моей философини не наблюдалось, фактическая — была: «Судьба человека» в сочинении дважды именовалась «романом», из чего легко сделать вывод, что абитуриентка текста в глаза не видела. (Фильм, наверно, смотрела. Когда-то.) А также за то, что не читала девушка других — бесспорно великих — книг, по которым можно было писать сочинение. (В те годы давались три темы: одна — по первой половине XIX века, другая — по второй, третья — по советской эпохе.) О содеянном не жалею. Поняла «шолоховедка» урок — прекрасно; осталась при своем цинизме и невежестве — не я тому виной. Но ведь сочинение могло достаться и другому экзаменатору, который вполне удовлетворился бы правильными словесами и вывел проходной балл. Быть может, так и случилось годом позже. А два с лишком десятилетия спустя достигшая известных степеней жертва моей «звериной серьезности» (любви к науке и стремления защитить ее от демагогов и неучей) решила отмстить неразумным хазарам и внесла свой вклад в ликвидацию нормальных экзаменов.

Она была не одинока. Гробят сочинение (и устраняют «лишние» экзамены), сооружают дикие «образовательные стандарты», режут часы, отводимые на изучение языка и словесности в школе, выстраивают систему препон (легко обходимых бездельниками, но вызывающих тошноту у работников) при прохождении диссертаций и утверждении учебных пособий, пишут и «пробивают» безграмотные (в самом прямом смысле) учебники не марсиане, а выпускники наших университетов. В том числе — филфака и журфака МГУ. Которых сперва туда приняли (заметим, не по ЕГЭ!), а потом там позволили получить дипломы.

Говорят, что ЕГЭ ослабит преподавательский контроль за приемом. В это верю. Не верю в катастрофу, которая за введением ЕГЭ должна воспоследовать. Во-первых, если ЕГЭ и позволяет просачиваться в вузы профнепригодным (что случалось раньше и, боюсь, будет всегда), то он не может помешать поступлению человека одаренного. Тот, кому по силам написать сочинение и выдержать диспут с экзаменатором, тесты несомненно одолеет. Это «натасканному» не справиться с серьезной постановкой вопроса. (Сдавали в оны годы на вступительных не только ленинские статьи, но и брежневскую трилогию — ничего, поступали. Не говорю уж о тогдашних экзаменах по новейшему — советскому — периоду отечественной истории. Неприятный казус с четверкой за «ленинское учение» убедил меня лишь в одном: к вопросам такого сорта надо готовиться с особой тщательностью.) Во-вторых же, образование вступительными экзаменами не заканчивается, а начинается. Ну перевалило через ЕГЭ энное количество бездарей — кто же вам, дорогие коллеги, мешает ставить им двойки, а затем отчислять из университета?

Оно, конечно, нервно и хлопотно. Но, увы, и при сохранении сочинения (и всего традиционного комплекта экзаменов) другого пути, кроме как качественно учить и жестко спрашивать, у нас нет. Если речь действительно идет о строительстве полноценного гуманитарного образования, сохраняющего добрые, а отнюдь не все университетские традиции.

Конечно, лучше бы жить нам без ЕГЭ, но коли погибнем мы (преподаватели гуманитарных наук вместе со своими предметами), то не от него, а от постоянного снижения уровня требований, снисходительности, маскирующей равнодушие, занятости своими делами и уверенности, что иначе уже быть не может.

Андрей Немзер

07/02/08


[Главная] [Архив] [Книга] [Письмо послать]