Андрей Вознесенский

Вынужденное отступление
В Америке, пропахшей мраком,
  камелией и аммиаком,
В отелях лунных, как олени,  
  по алюминиевым аллеям,
Пыхтя как будто тягачи,  
За мною ходят стукачи —  
17 лбов из ФБР,  
Брр!..  
   
Один — мордастый, как томат,
  другой — галантно-нагловат,
И их главарь — горбат и хвор.
Кровавый глаз — как семафор.
   
Гостиницы имеют уши.  
  Как микрофон головка дуща,
И писсуар глядит на вас,
 
Как гипсовой богини глаз.  
   
17 объективов щелкали,  
  17 раз в дверную щелку
Я вылетал, как домовой,  
Сквозь линзу — книзу головой!
   
Живу. В гостиных речь веду.  
  Смеюсь остротам возле секса.
Лежат 17 Вознесенских  
В кассетах, сейфах, как в аду.  
   
Они с разинутыми ртами,  
  как лес с затекшими руками,
Как пленники в игре "замри!",  
Застыли двойники мои.  
   
Один застыл в зубах с лангустой.  
  Другой — в прыжке повис, как люстра.
А у того в руках вода,
Он не напьется никогда!
 
   
17 Вознесенских стонут,  
  они без голоса. Мой крик
Накручен на магнитофоны,
Как красный вырванный язык!
 
   
Я разворован, я разбросан,  
  меня таскают на допросы...
Давно я дома. Жив вполне.
Но как-то нет меня во мне.
 
   
А там, в заморских казематах,  
  шпионы в курточках шпинатных,
Как рентгенологи и филины,
Меня просматривают в фильме.
 
   
Один надулся, как моским.  
  Другой хрипит: "Дошел, москвич?!.."
Горбун мрачнее. Он молчит.
Багровый глаз его горит.
 
   
Невыносимо быть распятым,  
  до каждой родинки сквозя,
Когда в тебя от губ до пяток,
Как пули, всажены глаза!
 
   
И пальцы в ржваых заусенцах  
  по сердцу шаркают почти.
"Вам больно, мистер Вознесенский?"
Пусти, чудовище! Пусти.
   
Пусти, красавчик Квазимодо!  
  Душа горит, кровоточа
От пристальных очей "Свободы"
И нежных взоров стукача.

 

   
Предыдущее
стихотворение

E-mail: Мария Левченко