Это первая мемориальная экспозиция художника, трагически погибшего в конце февраля нынешнего года. Виктор Дувидов широко известен как книжный иллюстратор (им оформлено больше 200 книг), как мастер станковых рисунков и литографий, пейзажист и анималист, создатель изобразительных серий, посвященных балету Большого театра и "Декабрьским вечерам" в Музее имени Пушкина.

Однако, для показа на Ярмарке "Ковчегом" выбран материал, почти незнакомый зрителям и читателям. Человек непростой судьбы, Дувидов в начале 1960-х провел несколько лет "в местах не столь отдаленных", откуда вернулся с множеством набросков, эскизов и зарисовок. Эти натурные работы, запечатлевшие быт и облик обитателей советской тюрьмы, составили альбом рисунков "Своими глазами" (на их основе Дувидов позднее создал серию линогравюр и офортов). Листы из альбома расширяют представление о творческом диапазоне художника и позволяют лучше понять наше недавнее прошлое.

Куратор проекта - Лев Брукк
Альбом - Гёте "Фауст" - 26 офортов Кирилла Соколова (Великобритания)

Тема "Герой - Антигерой", актуальная и двести лет назад и сейчас - на рубеже тысячелетий, - всегда волновала писателей, художников, режиссеров. Проект "Жизнь коротка, искусство вечно" - один из вариантов понять и ответить на этот вопрос изобразительными средствами. Офорты Кирилла Соколова - это не иллюстрации к великому произведению, а взгляд художника на сущность самой проблемы.

"...Люди любят выдумывать знаковые фигуры, с которыми они могут себя отождествлять. Мне кажется, сейчас такие стереотипы имеют мало общего с первоисточниками. Вместо созданного Гёте Фауста проявляется лишь красивая марионетка, облаченная в плащ эпохи Возрождения, - фигура, привыкшая исполнять свои желания (Джеймс Бонд, Супермен, etc.). Возможно, приходит время признать - Фауст не герой. Единственное преимущество ("Фауста"), что трагедия, по крайне мере, подлинная - не менее чем книга Иова. Ужас, возможно, в том, что герой, с которым мы себя отождествляем, не столько Фауст, сколько Мефистофель.

Я впервые обратился к Фаусту 27 лет назад под непосредственным визуальным воздействием постановки Грюндерса (с ним самим в роли Мефисто) и возвратился к теме спустя 20 лет снова после постановки, но уже немецкой ("Берлинер ансамбль"), которая созвучна полностью моему личному пониманию этого произведения. Люди, лица, образы начали роиться перед моим мысленным взором, и я навязчиво рисовал их в своих рабочих блокнотах, которые всегда ношу с собой. Через месяц или около того я вдруг понял, что они не собираются "уходить" и это вылилось в серию шелкографий, послуживших стилистической основой для витража.

Год спустя, просматривая старые блокноты, я увидел, что толпящиеся там лица также имеют право на жизнь вне его сморщенных, грязных страниц, и начал искать способ воспроизвести эти "каракули" в графике, сохраняя структуру, продиктованную самими набросками. В мои намерения не входило ни судить, ни оправдывать героя: это не моя задача. Это не задача Художника. Я рад, что работал против стереотипа - но, тем не менее, я осуждаю Фауста не более чем самого себя".

К. Соколов
(перевод с английского)

Автор проекта
Александр Шаталов

В последние годы в современном книгоиздании все меньшую роль играет иллюстрация. Некогда присущие ей коммуникативные задачи адаптации текста к восприятию его читателями теперь вынуждена брать на себя обложка. Именно она дает визуальное представление о тексте и помогает устанавливать контакт между автором и читателем, позиционируя книгу. Именно с этой точки зрения интересно рассматривать работы как отечественных так и западных художников. Данная выставка знакомит с обложками последних лет русских, немецких, английский и французских издательств.

Участники выставки: Андрей Бондаренко, Александр Веселов, Андрей Рыбаков, Сергей Стулов, Дмитрий Черногаев.

Издательства из Великобритании: Anchor, Black Swan, Bloomsbury, Faber and Faber, Flamingo, Flame, Fourth Estate / Gay Men's Press, Granta, HarperCollins, Hamish Hamilton, IMP Fiction, Indigo, Macmillan, Penguin, Picador, Quartet, Vintage, Virago.

Издательства из Германии: Dumont, Berlin Verlag, Groouthuis & Consorten, Schwules Museum.

Французские издательства: Actes Sud, Editions Gallimard, Editions du Seuil, Editions Bernard Grasset.

Совместный проект журнала "Пинакотека" и Отдела Рукописей Института мировой литературы РАН

Журнал "Пинакотека" и Отдел Рукописей Института мировой литературы РАН представляют неизданные раритеты уходящего века, бесспорно заслуживающие читательского внимания. Среди них второй том "Воспоминаний" выдающегося художника, одного из основных участников общества "Мир Искусства" М.В. Добужинского и публицистический очерк "Опыт Ленина" (1958г.) В.В. Шульгина - известного политического деятеля начала века, принявшего отречение из рук Николая II.

Рукопись не ставшую книгой можно уподобить предмету в музее - не только в силу ее уникальности, но и по причине изоляции от среды ее полного свершения. Дабы подчеркнуть последнее "Пинакотека", активно готовящая специальный выпуск журнала, посвященный саморепрезентации искусства в различных художественных средах разных эпох, экспонирует рукописные листы как предмет художественного свойства. Однако авторы проекта рассчитывают на внимание не только зрителя и потенциального читателя, но и издателя.

Издателям и главным редакторам интеллектуальных журналов прямо на стенде будет предоставлена возможность ознакомиться с рукописями в полном объеме.

К юбилею С.А. Ниточкина
Вот берлинское стихотворение В. Набокова "Будущему читателю", написанное в 1930 году:

"Ты, светлый житель будущих веков,
ты, старина любитель, в день урочный
откроешь антологию стихов,
забытых незаслуженно, но прочно.
И будешь ты как шут одет на вкус
моей эпохи фрачной и сюртучной.
Облокотись. Прислушайся. Как звучно
былое время - раковина муз.
Шестнадцать строк, увенчанных овалом
с неясной фотографией...Посмей
побрезговать их слогом обветшалым,
опрятностью и бедностью моей.
Я здесь с тобой. Укрыться ты не волен.
К тебе на грудь я прянул через мрак.
Вот холодок ты чувствуешь: сквозняк
из прошлого...Прощай же. Я доволен".

Мы приводим стихотворение целиком, чтобы не утруждать себя комментарием к названию выставки (три слова из последней строфы). Отправным стал момент, когда мы наткнулись на строчку "с неясной фотографией", завещанной Набоковым своему читателю вместе с "антологией стихов", на чем, собственно, собираемся сосредоточить внимание зрителя.

Довольно частое обращение писателя к фотографии, которое, безусловно, заслуживает отдельного разговора, имеет определенный смысл и в нашем случае. В контексте приведенного стихотворения фотография, очевидно, не "вотще украденная тень" или "мой облик меж людьми чужими" (стихотворение "Снимок", Бинц, 1927 г.).

За рамками типографского овала она обнаруживает свойства, способные вызвать ощущения близкие собственным переживаниям Набокова, рассматривающего фотографии, присланные с "серого севера", из России в 1967 году.

Конкретная, осязаемая, можно сказать, почти фотографическая достоверность текста, реальность возникающих образов заключена уже в самом чувственном ритме рассматривания, перебирания снимков: "...вот пришли эти снимки...вот на Лугу шоссе... вот это Батово... вот это Рождество..." (стихотворение "С серого севера", Монтре, 1967 г.).

Между писателем и этими изображениями существует (в масштабах человеческой жизни) огромное пространство, пространство потерь, размеры которого можно сравнить разве что с неразличимой протяженностью, космосом судьбы. Оно заполнено до краев образами пронесшихся событий, портретами близких и случайных людей, фрагментами реального мира, его предметным отражением. И каждый раз неведомая сущность навеки скрепляет между собой ту или иную скрывающуюся в сознании "картинку" и особое состояние души. Все оказывается более чем близким, существует на расстоянии вытянутой руки.

Поэтому перед вами фотографии, которые можно смело отнести к архиву нашего "общего" с Набоковым прошлого. То, что вдохновляло фотографов на рубеже прошлого и позапрошлого веков, для тридцатилетнего писателя уже означало "былое".

Цель выставки вполне мистическая: помочь Набокову установить незримую связь со зрителем, "светлым жителем будущих веков". Фотографии станут поводом для встречи и прогулки по заповедным местам исчезнувших времен, визуально вполне определенным и одновременно случайным.

Полагаем, писатель с удовольствием примет участие в этой игре, потому что ему привычно расчерчивать подобные маршруты в собственных текстах, и путешествие наполнится взаимными прозрениями, чувственными и острыми переживаниями.

Если же случится поежиться от "сквозняка", вспомним: "Я доволен".