D1. Женщина-огонь. .16.(.17.).20.-.23.26.27.29.31.-.39.49.43.47.50.55.60.-.62.67.
Женщина (обычно пожилая) является воплощением огня – одна или наряду со своим мужем, хозяином огня. Ср. мотив D5 (женщина владеет огнем).
Латиняне, (Угарит), маори, мири, тагин, тибетцы, тайцы, вьеты, химачали-пахари, китайцы, лису, Древняя Греция, калмыки, ногайцы, армяне, литовцы, латыши, финны, вепсы, вожане, эстонцы, ливы, чуваши, коми, мари, мордва, казахи, хакасы, шорцы, кумандинцы, алтайцы, телеуты, монголы, буряты, ойраты, ненцы (видимо, включая лесных), энцы, нганасаны, кеты, северные, восточные и южные ханты, манси, северные (и, вероятно, южные) селькупы, илимпийские эвенки, байкальские эвенки (тунгиро-олекминские), дальневосточные эвенки (орочены), эвенки Китая, эвены, центральные(?) якуты, нанайцы, орочи, нивхи, уильта, айну, тундровые и лесные юкагиры, алюторцы(?), квилеут, квинолт, Пьюджит-Саунд, коулиц, тилламук, чироки, хопи, тева, ихка, Чимборасо, майхуна, сиона, шуар, такана.
Южная Европа. Латиняне [Веста - аналог греческой Гестии, богиня священного очага городской общины]: Штаерман 1980: 234.
( Ср. Передняя Азия. Угарит [«The Ugaritic goddess išt , ‘fire’, glossed klbt ilm , ‘Divine Bitch’ (KTU 1.3 iii:45), is listed among the deities defeated by Anat. Otherwise, she is unknown and has no role in Ugaritic religion»]: Watson 1999: 331).
Микронезия – Полинезия. Маори [огонь персонифицируется в виде женщины]: Best 1982: 309.
Тибет – Северо-Восток Индии. Тагин [Abo-Teni взял в жены Огонь, но когда приблизился к ней, обжег гениталии, в ране завелся червь; АТ взял червя, в поисках жены пришел в селение кур и петухов; петух склевал червя, АТ рассердился, велел петуху идти с ним; в поисках жены пришел в деревню собак, собака съела петуха, АТ велел ей отдать щенка ему в слуги; то же в селении коз (щенка забодали, АТ забрал козленка); в селении коров (козленка забодали, АТ взял бычка); в селении буйволов-митанов (взял теленка митана); на теленка упало дерево; АТ взял дерево, принес Mumsi – сестре женщины-Солнца; дети лазили по дереву, не повредив его, а когда М. залезла, оно сломалось, АТ велел за это стать его женой; она велела ему построить дом и все, что надо; они сели у очага: она выйдет за АТ, лишь если дым поплывет в ее сторону; так и случилось; М. принесла семена всех домашних животных и растений, хозяйство наполнилось; М. родила сына, худеет; послала мужа к своим родителям за едой – другую еду есть не может; те положили в корзину мальчика и нож, взяли с АТ клятву не открывать ее по дороге; но тот заглянул внутрь; мальчик обещал обо всем рассказать М.; АТ проследил, что М. будет делать с корзиной; та зарезала мальчика и съела сырым; АТ отказался жить с людоедкой; М. взяла сына и вернулась к родителям; тогда АТ женился на Chigo-Chuma; у нее лишь одна грудь; родила сына, тот отказывается брать грудь, велит поднести его к дереву cheni, станет пить сок; через 5 дней мальчик располнел, а через 12 ушел жить в пещеру; это ремесленник Ninur, сделавший первые мечи, копья и ценную посуду]: Elwin 1958a, № 14: 177-180; мири (Hill Miri) [Abo-Teni взял в жены лист, но родилась лишь пиявка; лист банана – родился комар; когда тот укусил отца, АТ ушел, взял в жены Огонь; затем различных животных; наконец, берет в жены солнце Duinye; говорит ей, что у него большой дом и хозяйства, но Д. видит лишь хижину; велит мужу возвести все хозяйственные постройки, изгороди и пр.; когда муж проснулся, они полны домашними животными и птицей; больше Д. хозяйством не занимается, только ткет, поэтому АТ решил взять вторую жену; принес скот в жертву духам, понес мясо; а Д. дала еще ткань и бусы; АТ сбился с пути, поскользнулся, упал, все скатилось по склону; внизу жил Dir-Pecha – грязный с больной кожей, в лохмотьях; он надел платье, которое нес АТ, нацепил украшения, принес мясо той девушке, к которой шел АТ, взял ее в жены; АТ вернулся к Д. в лохмотьях, оставленных ДП; Д. отказалась с ним дальше жить и с тех пор бродит по небу; АТ пришел в селение, где жил ДП, стал птицей, залез в капкан ДП; тот принес птицу сыну играть; птица села на голову жены ДП, ДП в нее выстрелил, попал в жену, она умерла; то же с сыном; птица улетела, ДП понял, что это АТ; заманил АТ в лодку и пустил по реке; лишь Д. выловила и освободила его, но жить с ним по-прежнему отказалась; ДП стал ящерицей, скрылся в норе; АТ стал раскапывать нору, чтобы убить ДП, но тот выскочил из другого выхода, снова стал человеком; они поделили землю: для ДП холмы, для АТ – равнины Ассама; временами посылает болезни людям и животным, которые живут на холмах]: Elwin 1958a, № 9: 163-165; тибетцы [у тибетцев также были "бог очага" и "царица очага бог" (queen hearth god); оба чувствительно реагируют на любую попавшую в огонь грязь]: Schram 2006: 467.
Бирма – Индокитай. Тайцы [названия некоторых наиболее важных духов ассоциируются с антропоморфным существом женского пола: мать огня, мать риса]: Иванова 1970: 152; вьеты [Хозяйка Огня (Ба Хоа) – старуха со свирепым выражением лица; если над ее очагом подвесить пустой котелок, он оказывается полон еды; один старик его нашел, наелся, заснул; БХ потушила огонь, но уголек остался, старик принес его домой, всего стало вдоволь; однажды дом чуть не загорелся, невестка залила огонь до последнего уголька; больше еда сама не появлялась]: Кнорозова 2000: 57-58.
Южная Азия. Химачали- пахари [Og lagi – «огонь», ж.р.]: А.С. Крылова, Е.А. Ренковская (полевые материалы, октябрь 2016.
Китай – Корея. Китайцы : Schram 2006: 467 [пол божества очага в точности не определим; отец Doré, изучив 29 относящихся к делу источников, отмечает, что в 8 из них – это женщина, а в нескольких огонь – это муж и жена; в остальных дух очага мужского пола], 458 [Chieh - дух очага, прекрасная женщина в красной одежде; Конфуций писал, что культ очага это культ старых женщин; есть разница между духами очага и огня; дух огня мужского пола, а дух очага – женского, ассоциируется с первой женщиной, которая стала готовить еду (assimilated with the first woman cook); Granet 1926: 38]; лису [у вдовы 7 дочерей; она пошла накосить травы лошадям; сорвала 7 необычных цветков; не может поднять корзину; под не оказался дракон; велел сделать цветы снова растущими либо отдать ему одну из дочерей; по пути домой вдова трижды отказывается от обещания, но сразу же корзина становится неподъемной и под ней дракон; через 3 дня дракон посылает муху; все сестры гонят ее; вдова готова идти сама на съеденье, но младшая дочь Amilome соглашается пойти к дракону; по пути спрашивает дорогу; овечий пастух велит ей пасти овец, тогда укажет дорогу; вместо этого грозит убить; то же пастухи коз, коров, буйволов; на пятый день спрашивает старика, тот просит поискать у него в голове, там змеиные чешуйки, девушка вскрикивает, старик уползает змеей; на шестой день тот же старик, она покорно вынимает чешуйки; старик и есть дракон; он велит ей закрыть глаза, приносит во дворец, принимает облик красивого мужчины; у них сын; дракон отпускает жену повидать родных; старшая сестра Amima завидует, идет с младшей; предлагает сорвать вишни над озером; щиплет ребенка, каждый раз объясняет, что тот хочет играть с одним из украшений или предметов одежды матери; когда все получает, сталкивает младшую в озеро, надевает ее одежду; говорит дракону, что подурнела, т.к. готовила и масло брызнуло ей в лицо; голос стал грубым, т.к. жарила кукурузу; волосы пожелтели, т.к. спала у очага; муж велит принести оленя, затем кабана; она приносит медведя, дикого быка; утверждает, что потеряла память у матери; Амилоне стала деревянной иголкой, колола сестру, но не мужа с ребенком; Амима бросила ее в огонь; сын идет к озеру за травой, слышит, как иволга поет: король слеп, живет с обманщицей; сын возвращается с пустыми руками; каждый отвечает отцу, что рубашка (шапка и т.п.) старая, комары кусали, отец каждый раз дает новую; идет сам: если песня правдива, сядь на мой золотой посох, если нет – на серебряный; иволга садится на золотой; во дворце она поет королю, гадит на постель королевы; та убила и съела иволгу, кости выбросила; выросла шелковица; король и сын ели плоды, а королеву она колола; та ее срубила и сожгла; кусочек стал ножницами, их подобрала старушка; Амима их отобрала, но они портили все, что она шила; она их выбросила, они стали щенком, его подобрала та же старушка; Амима его отобрала, кормила своим дерьмом, щенок отказался есть, она его выгнала, разрешила старушке взять; в ее отсутствие щенок сбрасывает собачью шкуру, становится красавицей, готовит и прибирает; соседка об этом рассказывает; старушка подстерегла, бросила шкуру в огонь; девушка велит пригласить короля с сыном; дракон согласен прийти, если через три дня будут золотой мост и серебряный мост; девушка велит старушке идти к дракону, рассыпая семена кунжута из правой, опиума из левой руки и не оглядываться; за ней – мосты; дракон прошел по золотому, сын по серебряному; Амиме на них не ступить, прошла по земле; блюда напоминают дракону те, которые подавала жена; он находит ее волос, она выходит из укрытия; дракон велит обеим женщинам перепрыгнуть через бамбуковую изгородь; Амиломе трижды перепрыгнула, Амима на третий раз упала на колья; труп разрезали, кусок приготовили, отправили матери 7 дочерей; та рада: Амиломе не присылала подарков, а Амима прислала; узнала руку дочери, от горя бросилась в горящий очаг; с тех пор она в очаге и ее духу приносят жертвы ]: Dessaint, Ngwâma 1994: 347-373.
Балканы. Древняя Греция [Гестия - покровительница неугасимого огня, приобретшая черты персонифицированного огня домашнего очага]: А. Т.-Г., Мифы народов мира 1980: 299.
Кавказ – Малая Азия. Калмыки : Бакаева 2003: 182 в Sodnompilova 2014 [хозяйка огня – halyn Okn tengri; позже ее заменил Lhamo, божество буддийского пантеона]: 148; Басангова 2017, № 64 [Окон Тенгри – богиня огня; в качестве жертвы в огонь клали голову барана, либо фигурку в виде барана или его головы из топленого или сливочного масла]: 113; ногайцы [хозяйка огня – От-абай («огня родительница»), От-ана – «огня мать»]: Капаев 2012: 298; армяне [в "Coming of the Rhipsimean virgins" (написано не Моисеем Хоренци) огонь – сестра, источник – брат; поэтому золу бросают в воду, т.е. в слезы брата]: Ananikian 2010: 58.
Балтоскандия. Литовцы : Кербелите 2001 [огонь – существо женского рода; один огонь жалуется, что его не постилают и его не накрывают, он пойдет погулять; второй говорит, что никуда не пойдет – его постилают и накрывают; просит первый не зацепить вещи его хозяина; сгорает дом, но огонь не касается принадлежащих соседу бороны, телеги, хомута, стоящих возле стены дома]: 252; Краучунас 1897 [при обращении к огню, его воплощение именуют Св. Гобия, Св. Висия, Св. Агота; Agota – это мученица Агата, зажаренная в Сицилии в III в. н.э.; Висия – возможно, тот же корень, что греческая Гестия]: 254-256, 259; латыши [дочь солнца стала возлюбленной сына Перкунаса; 6 раз в году сама сидит у домашнего очага; однажды окликнула девушку; та увидела ее в зеленом огоньке; ее мать подговорила Перкунаса ее прогнать; она стала жить не на небе, а на земле в огне; велит девушке взять искорку и в большие праздники поддерживать огонь всю ночь]: Бривземниакс 1887: 6; вепсы : Строгальщикова 2014 [духи-хозяева огня – lamoinižand и lamoinemag]: 150; Уляшев 2011 (северные) [существуют дух-хозяин и дух-хозяйка огня]: 78; вожане [tulõõ emä - мать огня; могла выходить из печи в виде синего шара; когда гуляла по дому, огонь в печи пропадал, когда возвращалась - вспыхивал; у ленивой и неопрятной хозяйки гасила дрова, дымила; если затаптывать огонь ногами, могла сжечь дом]: Конькова 2009: 21; эстонцы [мать огня является в облик огненного петуха или огненного кота, предупреждая о грядущем пожаре]: Holmberg 1927: 236; ливы : Loorits 1926, № IV.11 [мать огня беседует с плохой и с хорошей хозяйкой]: 38; 1998(1) [огонь - хозяин/хозяйка огня (tu'l-vojdaji {без указания на пол}), tu'l-jema - "огонь-мать"]: 69; финны : Уляшев 2011 [дух огня – мужчина (valkean haltija, белый дух) или супружеская пара: tulenhaltija и tulenemo]: 78; финны [дух огня (tulenhaltia), мать огня (tulenemo), fire- v äki {«сила огня»} – они требуют уважения; иначе огонь сожжет дом, будет разбрасывать искры и пр.]: Jauhiainen 1998, № G1111: 235.
Волга – Пермь. Чуваши : Месарош 2000 (1906-1908 гг.) [об огне думают, что он имеет отца и мать; «отец огня» – вут ашшĕ , «мать огня» – вут амăш или вутама ; в случае пожаров они разносят огонь от одного дома к другому; знахарь, обходя вокруг горящего дома, произносил наговоры огня; от этого «отец огня» и «мать огня» не могли переброситься на соседний дом; во время произношения наговоров духи огня нападают на знахаря и спорят с ним; южночувашский «наговор огня», который знахарь нашептывает на первое ведро воды, выплескиваемое на горящий дом: «Мать огня, отец огня, охраняй фундамент своего дома, я приговариваю наговор от огня. Во имя Бога, аминь, помилуй, боже, не принуждай плакать своих домочадцев, мать огня, не серчай...»]: 72; Салмин 1994 [ Вут (дух огня) воспринимался как живой персонаж женского пола]: 94; коми [Вежа Гурань – хозяйка очага]: Лимеров 2005, № 366: 411; мордва [огонь воплощает Тол-ава ("огонь-женщина/мать")]: Мокшин, Мокшина 2005: 73-76; мордва [Красная девица, юркая танцовщица; Эрзянская девица-красавица, подуешь на нее – умирает, подуешь на нее – воскреснет]: Самородов 1968: 34; мари : Holmberg 1927 [если человек плюнул в огонь, он должен попросить прощения у матери-огня; ей жертвуют черную курицу или молоко от черной коровы]: 235; Уляшев 2011 [есть tulkugu-jumo (бог огня) и tul-oba (мать огня)]: 78; башкиры [Ут анаhы - "мать огня"; но пол персонажа слабо выражен; называют также Ут ййəhу (дух огня), божество огня-очага]: Хисамитдинова 2011: 354.
Туркестан. Казахи [из почтения огонь киргизы, подобно монголам, называют «мать»; первый раз входя в юрту тестя невеста говорит, «Мать-огонь и жир-мать, награди меня милостью!»]: Валиханов 1985: 54-55.
Южная Сибирь - Монголия. Хакасы : Бутанаев 2003: 170-171 [во времена переселения части хакасов в страну Хонгорай они бросили в старых кочевьях одну старую деву; душа погибшей оседлала трехлетнюю рыжую кобылицу и, опираясь вместо посоха на крону трехлетней березы, достигла Хакасии; войдя в жилище, она села в очаг и стала хозяйкой огня; поэтому ее зовут не только От-Ине (или От-Идже, «Мать Огня»), но и «хыс ине» («дева-мать»); она сестра богини Умай; От-Ине представляется в образе полной и доброй старущки у хорошего хозяина юрты и худой и злой – у плохого; вечером она дева в шелковых одеждах, утром женщина в возрасте в грубой одежде], 172 [ночью на очаге нельзя оставлять посуду, иначе плечи От-Ине устанут], 232-235 [молитва богине огня От-Ине; «Тридцатизубая огонь-мать, Сорокозубая дева-мать! Ты создалась вместе с великим небом!», «При убывающей луне пребываешь глубокой старухой! На новолуние ты предстаешь девицей – красой!», «Твой передний подол пересек Абакан!», «Твой задний подол пересек Енисей!»]; Патачаков 1958 ["мать огня" представляли седой старушкой; если в доме пожар, значит она была обижена; садясь есть, ее угощали кусочками пищи; огню поклонялась молодая женщина, кормящая мать]: 95; шорцы (каларцы) [нельзя перешагивать через огонь, ничего передавать через огонь; в числе эпитетов наиболее употребительны "Отус башту от ене" (30-головая огонь мать), "Алтын тонду от ене" (В золотой шубе огонь мать)]: Потапов 1929: 138; кумандинцы [дух-хозяин домашнего очага в большинстве случаев мыслился в виде женщины - от эне ("мать-огонь"); запрещалось плевать в огонь, лить воду, сыпать мусор и грязь и т.п.]: Сатлаев 1974: 148-149; алтайцы : Дыренкова 1927: 64 [огонь - кыз-äнä (дева-мать)], 76-77 [Тридцатиголовая огонь-мать, с четырьмя пуповинами огонь-мать]; Holmberg (Harva) 1927 [шаман называет огонь "Тридцатииголовой матерью", "Сорокоголовой девой-матерью"]: 453 (=1933: 164); телеуты : Дыренкова 1927 [телеуты обращаются к огню от-äкä ("огонь-мать"); есть также высшее божество Oimok-ару - то ли отец, то ли мать огня]: 64, 75 (цит. в Harva 1933: 164); Функ 2004 [обращение шамана к огню начинается так: "Тридцатиглавая моя Огонь-мать, с просверленными камышовыми ушами, Сорокаголовая Девица-мать моя, три очага на себя возложившая, плетеного тальника хозяйка..."]: 120; буряты [огонь почитается в качестве мужского (Господин Säkhäday, Седой Господин) и в качестве женского (госпожа Sakhala, Седая Госпожа) персонажей]: Holmberg 1927: 454; ойраты [хозяйка огня – дух-женщина]: Erdenebold 2005: 118 в Sodnompilova 2014: 149; монголы [обращаясь к огню домашнего очага, монголы называют его "матерью"; хозяйка огня (Мать-Ут, Ut) спустилась с ильмов на вершинах Хангая и Бурхату, когда небо и земля разделились, вышла из отпечатков следов Матери-Земли; ее отец - сталь, ее мать - кремень, ее предки - ильмы]: Holmberg 1927: 452-453.
Западная Сибирь. Ненцы {видимо, все} [языки пламени - движение "Бабушки-старухи огня"; в огонь нельзя бросать грязь, затоптанные стружки, плевать, прыгать через него, бить; в огонь бросают выпавший зуб и отрезанные волосы; в сказании с реки Таз: у Старухи огня семь встроенных друг в друга стеклянных чумов, в центре сидит она сама; в ее огне сгорают поленья из разных металлов]: Лехтисало 1998: 86-87; лесные ненцы (зап. 1989) [Ту Кота – Огня Старуха; девочка баловалась с огнем и выколола ему иголкой глаз; огонь перестал гореть; старуха отрезала девочке палец и бросила в огонь, огонь разгорелся; однажды женщина ткнула в огонь ножом, огонь погас; Ту Кота: ты мне глаз выколола, отдай своего сына, тогда гореть буду; женщина отдала сына огню, он разгорелся]: Головнев 1995: 484; энцы [изображение сэду («отец» и «мать» огня) – фигура без рук и ног, изготовленная из заостренной внизу палки с развилкой наверху (высота 46 см); оба конца развилки вырезаны в виде человеческих голов; сэду изготовлена в год, когда люди умирали от оспы, и призвана следить за тем, чтобы огонь в чуме не угасал]: Иванов 1970: 100-101 (рис. 89); нганасаны : Долгих 1968 [огонь рождается от живущей в нем Туй-нямы]: 223; Попов 1984 [духи-хозяева огня доброжелательны к людям; это Хюдюə хоңкə и его жена Дяли хоалə]: 61; Симченко 1996(1) [Ту-Нямы - Огонь-Мать; мужчина не имел право трогать очаг руками; если огонь надо передать брату, то лишь через родственников его жены; в огонь нельзя бросать одежду, шесты, волосы, ногти и пр., ибо ТН решит, что это для нее пища и станет это все пожирать и дальше]: 125-131; кеты : Алексеенко 2001, № 81 [вечером в огне искры трещат, Бокам (Бок-ам, "огонь-мать") говорит старику, что кормит его; старик плюет в огонь, говорит, что он ее кормит; огонь гаснет; к каким людям старик придет, гаснет и у них; огонь велела ему убить сына, дать ей его печень; он так и сделал, огонь у него снова загорелся; он стал учить людей не дразнить огонь]: 159; Давлетшин, Дувакин 2009 [Марья Максимовна Ирикова, август 2009 г.; в одном чуме дети баловались огнем, заливали его; огонь погас, другие женщины отказались дать огня матери этих детей; из огня раздался голос, Огонь схватила младенца женщины, унесла на небеса]: личн. сообщ.; Николаева 2006 (рассказала Серкова, 1900 г.р.) [женщина кормила грудью ребенка, искра его обожгла, женщина стала рубить огонь топором, залила водой; он погас; в какой дом ни войдет, гаснет и там; ее бабушка приходит к ней в чум, видит маленькую женщину, та жалуется, что женщина ее обидела; обещает вернуть огонь, если женщина отдаст ей своего сына; женщина отдает; огонь нельзя шевелить железом, надо его кормить кусочками жира, сахара; нельзя бросать в огонь мусор]: 65-67; северные ханты (р.Сыня, зап. 2002) [женщина рассердилась, стала в печке шурудить кочергой, повредила Огню глаз; во всей деревне погас огонь, из других деревень не принести, гаснет; шаман указал на женщину, велел отдать дочь Огню, та отдала; когда разбивают головешки, надо сказать, "Матушка-огонь, глаза побереги"]: Уляшев 2011: 83-84; восточные ханты : Карьялайнен 1996(3) [в огонь нельзя плевать, нельзя мешать его железными предметами, то ранит дочь огня; в сказке на Конде разгневанный плохим обращением огонь отказался гореть в холодный дождливый день; муж заметил огонь вдали, пошел, там на камне сидит израненная девушка; она согласилась вернуться, лишь получив сына мужчины; мальчика посадили на камень рядом с девушкой, огонь ярко загорелся, девушка и мальчик исчезли; в сказке с Васюгана разгневанная плохим обращением дочь огня уничтожила дом с его обитателями; не пострадал лишь находившийся в доме ребенок из другой семьи, мать которого обращалась с огнем почтительно; каждая печь имеет свою дочь огня]: 51; Кулемзин, Лукина 1978, № 195 (Вах) [муж и жена безуспешно пытаются развести огонь; муж начал его рубить топором; едут дальше, огонь нигде не загорается; возвращаются на прежнее место; там плачет женщина в красном платке, лицо в крови; говорит, что муж не разведет огонь, пока не отдаст ей свою дочь; муж поставил люльку с ребенком в костер, огонь загорелся], 196 (Юган) [утром на руку мужу упала искра, он рубанул костер топором; на следующей ночевке огонь не загорается; маленький огонек говорит, что муж разрубил ей руку, пусть теперь отдаст дочь, пусть ее хорошо оденет; людьку в костер поставили, девочка смеется, потом куда-то потерялась]: 176; Лукина 1990, № 54 (Вах) [муж безуспешно пытается развести огонь, со злости рубит его топором; с женой едет дальше, огня не развести; вернувшись на прежнее место, видит там женщину в красном платке с израненным лицом; та требует отдать ей дочь, иначе не станет гореть; муж поставил люльку с ребенком в костер, огонь загорелся]: 180; Солдатова 2008, № 14 (р. Вах) [одна женщина учит жетей бережно относиться к огню, дети другой бросают в огонь мусор; первая видит во сне, как один огонь хвалоит свою хозяйку, а другой собирается наказать; утром чум сосудки сгорел; инструмент, который первая женщина одолжила второй, не пострадал]: 122; южные ханты (р. Конда) [начало длинного повествования, см. мотив K118; старик собирается сжечь свои многочисленные амбары, чтобы дым достиг Небесного Отца и Небесной Матери и они заметили, что не дали ему детей; говоря об огне, старик называет его «многоязычный рот девы Тарн»; Небесный Отец послал сына, тот дал старику зернышко величиной с черемуховую косточку; жена съела, забеременела, родила сына и дочь; у сына сквозь кость видна кость и сквозь мозг (костей) виден мозг; он вырос и пошел странствовать]: Патканов 1999, № 1: 302-323 (=Лукина 1990, № 88: 220-237; ханты (группы не уточняются): Holmberg 1927 [остяки называют огонь "девкой-огнем" или "женщиной-огнем"]: 235; манси : Лукина 1990 [Най-эква - "огонь-мать", но в фольклоре встречается редко]: 17; Кумаева 2015, № 7 (Березовский р-н) [как у Ромбандеевой]: 95-97; Ромбандеева 2005, № 21 [рядом живут две женщины, одна аккуратная, у другой в печи щели и дыры; Тяка-Акв неаккуратной женщины (женщина-огонь) жалуется Тяка-Акв аккуратной, грозит сжечь дом; Тяка-Акв аккуратной просит не трогать инструмент ее хозяйки, который она одолжила соседке; дом неаккуратной сгорел, а одолженный инструмент лишь слегка опалило]: 215-217; северные селькупы : Пелих 1998 [мать огня обитает на нижних ярусах земли в огненном мире; ее изображений нет; каждый костер – ее сын, молния и зарницы также ее дети; в костер нельзя плевать, бросать рыбьи кости, его нельзя бить железом и палкой]: 27-28; Прокофьева 1977 [огонь - старуха, "огня-пламени бабушка"; ребенка обожгла искра, мать изрубила костер топором, залила огонь; огонь потух во всех чумах стойбища, женщины и дети замерзли; свекровь виновницы опустилась на колени, в низу в темноте разглядела хозяйку огня; та обещала вернуть огонь, если обидчица отдаст ей своего сына; огонь взвился и унес ребенка]: 79 (цит. в Головнев 1995: 522б пересказ в Степанова 2008: 67); южные селькупы (Тым) [деревянное изображение духа огня, завернутое в ярко-красную тряпку; подпись: Мать огня, "Огня пламени бабушка", но прямой информации нет]: Тучкова 2004, фото после стр. 148.
Восточная Сибирь. Илимпийские эвенки : Мамонтова 2019, № 4 (агато-тутончанский говор) [муж пошел на охоту, у его старухи погас огонь; она стала ругаться и тыкать кострище ножом; из пепла вышластаруха в искромсанной одежде, сказа, что больше женщина ее не увидит; старики умерли от холота и голода]: 165-168 (=2023, № 4: 202-205); Menges 1993 [упоминание «огня-матери» в шаманской песне]: 59; илимпийские эвенки : Рычков 1917 [дух огня – младший брат небесного огня; под очагом в пепле сидит слепая хозяйка; за непочтительное отношение хозяйка очага и дух огня мстят]: 38-39; 1922 [дух огня женат на хозяйке очага]: 82; байкальские эвенки (тунгиро-олекминские, Тунгирикан) [у старика две жены; он убил зверя, принес мясо, когда ел, огонь зашипел, он ткнул в него ножом; утром не мог огонь развести; пришла косая старуха, спросила, зачем ей глаз уколол; старик велел жене привести оленя, зарезал, вылил кровь в очаг, огонь запылал]: Козловский 1936, № 7: 231-232; дальневосточные эвенки (орочоны) [ энекан того (бабушка-огонь) – очень старая сгорбленная женщина, за плечами у ней – мешочек с углями]: Мазин 1984: 12; эвены : Роббек 2005 [женщина увидела, как искра от очага упала на грудь ее ребенка, обругала огонь, ударила очег топором, выбросила поленья из дома; огонь больше не разжечь; когда женщина приходила за огнем в другие жилища, он и там гас; пришла старуха, положила в кострище еду, оттуда показалась тень старухи-огня, сказала, что даст огонь, но в наказание заберет ребенка; выйдя и затем вернувшись в дом, женщина увидела, как старуха уносит ребенка; с тех пор люди знают, что нельзя рубить огонь топором и т.п.]: 242-243; Сирина 2012 [дух огня у эвенков бабушка Энекан Того, у эвенов – старик, иногда с семьей, Тов-Ама («огонь-отец»)]: 549; эвенки Китая [клыкастый демон-людоед живет на горе во дворце из человеческих костей; группа эвенков пришла жить поблизости; демон написал в реку, выпившие воды люди и лошади умерли; у стариков из пяти детей остался младший Altanie; они перекочевали подальше к лесистой горе; когда развели огонь, среди пламени появилось лицо старой хозяйки огня; она сказала, что душа их сына в берестяном ящике на сосне над рекой там, откуда они ушли; ее надо скорее забрать, иначе демон ее найдет; А. отправился на коне; по дороге подстрелил лань с 6 отростками рогов; когда свежевал, подошел другой охотник, пожаловался, что ничего не добыл; А. поделился с ним мясом; охотник рассказал, что его отец ослеп, братья и сестры еще малы; А. отдал ему остальное мясо; на месте прежнего лагеря А. хотел напиться воды из речки; белый лис велел не пить – умрешь; рассказал про демона, отравившего речку; он уже забрал душу А. и играет с ней; если бросит в вино, А. умрет; А. догадался, что лис – это тот охотник, которому он отдал мясо; во дворце демона А. выбил кубок с вином из его рук, попытался схватить душу, но не успел; демон повесил А. и его коня на дереве, чтобы зажарить живьем; но согласился вернуть душу, если А. добудет ему дочь вождя племени с восточной горы; там решили сделать куклу; демон поверил, вернул А. душу, тот повесил ее себе на грудь; люди из кортежа мнимой невесты убили слуг демона, подожгли дворец; демон увидел, что перед ним кукла, но в это время ворвались воины и зарубили его]: Bäcker 1988, № 26: 189-197; централдьные (?) якуты [огонь почитается в качестве мужского (Man Ulakhany) и в качестве женского (госпожа Sabaga) персонажей]: Holmberg 1927: 454.
Амур - Сахалин. Нанайцы [Подя - это хозяин огня с женой и детьми (у Н.А. Липской-Вальронд – женский образ); при любой трапезе охотники бросали в огонь угощение]: Смоляк 1976: 156; орочи : Аврорин, Лебедева 1978 [хозяин огня (очага или костра) - огненно-красный старик, у него есть жена, дети, собака; все они живут под очагом, поэтому оттуда слышатся брань и лай]: 41; Березницкий 1999 [дух-хозяин огня - старик Пуза или чета стариков Пуза и Пуза мамачан'и; в пос. Снежный и Датта Пузя - худая старуха, живущая в любом огне; ее муж Икта адзани живет в гнишушках и муравейниках; у него в подчинении дикий кабан; если потревожить муравейник или плохо сказать о кабанах, кабан расскажет духу огня, виновный заболеет; один человек рассердился на огонь, стал тыкать костер ножом, заболел]: 36-39; нивхи : Улита 2011 [когда отец вернулся с охоты, маленький сын рассказал, что мать переоделась в одежду мужа, пришла к берегу, туда приплыла нерпочка, мать вонзила в нее копье, нерпа с трудом вырвалась и уплыла; муж убил жену, голову бросил в костер, сам превратился в ворону, сына сделал птицей мавзур (величиной с сойку, кричит по ночам и пугает людей), по кровавому следу прилетел к домику, снова стал человеком, в домике раненая женщина, которая превращалась в нерпу (жена узнала про любовницу, попыталась ее убить); мужчина ее вылечил, сделал женой; убитая жена стала хозяйкой огня; секреты не рассказывают в доме, где горит костер, ибо дым выйдет и разнесет весть повсюду]: 36-37; Штернберг 1908 [огня старушка – маленькая сгорбленная старушка, живущая в очаге и часто видимая среди очага иногда в обществе старика, хозяина огня]: 138; 1933 [Tuurmam - хозяйка огня, курчавая старуха с короткими волосами, с красным лицом, живет в огне]: 320-321; уильта [человек с женой добывал зверей; угостил мясом гостя; тот посоветовал сперва угостить огонь; хозяин отказался: сам съем; ночь гость видит во сне старуху; она жалуется, что худая, хозяин не кормит; обещает уйти завтра с гостем, а этот дом сгорит; так и случилось]: Икегами 2007, № 1: 1-2.
Япония. Айну : Batchelor 1927 [богиню огня послали на землю; в нее влюбился змей; она разрешила ему идти с ней, если тот выдержит огонь; он спустился в молнии; змеи и сейчас спускаются с неба в молниях]: 142; Munro 1963: 15-18 [Kamui Fuchi, богиня огня, она же – госпожа мертвых; она – огонь очага, очаг – вход в мир мертвых; с ней связан Kinashut Kamui, это гром/змей; оба они – из огневого сверла], 159 [Moshiri-kara kamui вначале вырастил тополь, сделал из него огневое сверло, но в результате из активной и пассивной частей возникли злые божества; тогда сделал из вяза; из нижней пассивной части возникла Kamuifuch, а из верхней – хранитель деревенской общины Kotan Koresu Kamui Ekashi]; Stories of Gods 1981 [Богиня Огня распространяет в море рыбу для еды людям]: 23-24.
СВ Азия. Юкагиры (вероятно, как тундровые, так и лесные) [как и в случае с Землей-матерью и Огнем-матерью, Солнце-мать именуется у ненцев, нганасан, юкагиров и энцев Матерью матери]: Симченко 1976: 267; Иохельсон 1900, № 45 [освящение перед огнем новой сети: «Худыми глазами человек верно смотрел, худыми ушами человек верно слышал – огонь-бабушка отдели!»], 46 [обращение к огню: «Огонь-бабушка, худое если будет, в другую сторону отведи, хорошее если будет, сюда завороти»]: 121; Jochelson 1926 [«мать огня» – маленькая девочка-младенец, живущая в очаге]: 151; лесные и тундровые юкагиры : Туголуков 1979 [верхнеколымские юкагиры представляли себе огонь в образе «бабушки», а тундровые – и в образе «дедушки»; этих «бабушек» и «дедушек» они «кормили»: бросали в огонь кусочки еды, щепотку табаку или чая]: 108; оленные коряки (текст записан в Палане, но рассказчица М.Т. Етнеут родилась не там, а в семье коряков-оленеводов (по одним источникам в 1928 г., по другим – в 1929 г.), живших в верховьях Ачайваяма) [Сперва был Ыга. У них близкие люди были – Чыны (отец Кутхиняку) и Тонга (это мама Куткиняку). И вот они родили. Ыгын-отец, Ыга-мать. И вот Ыга родила, Анотыйкинав царицу родила, Анойтыйкинав царь-солнце родила, потом Анотйкинав Вулхы (ночь) родила. У Чынны Тонга родила Кутхиняку, это мальчик Кутхиняку. Потом родила Митчгынэ-царицу. Это его Кутхиняку сестра. И вот после этого как выросли дети ихние и вот надумали жениться. Женились вот как они. У Ингина дочка Митты – за Кутхиняку. А Митчгынэ (Кутхиняку сестра) за солнце вышла замуж. И вот они родили. Митчгынэ родила звезды и Луну. И отец Солнце по приказу поставил своих детей, чтобы вниз смотреть, следить, как внизу чего там происходит, все внизу происхождение, что и что, они все видят, там записывают, отмечают. Вот. А вот Кутхиняку ихний заместитель, у Ыгына главный и главный у Солнца, это как заместитель. Главный Ыгын, и у него помощники Солнца и главный у Солнца, это как заместитель. Главный Ыгын, и у него помощники Солнце и Кутхиняку. И вот у Кутхиняку Митты родила Эмемкута, потом Динныанав родила, потом Кичиманав родила, потом Чяняенав родила, потом Клюканэв родила, потом Ывянь родила – самый последний был мальчишка, такой рос славный сын у Кутхиняку. Вот. Они потом живут-живут-живут. Потом Кутхиняку спускается вниз. А внизу было только одно море, не море, а жидкость и сырость. И из-под дна вырос огромный-огромный лес. И вот Кутхиняку надумал сделать зверей, насекомых и птичек всяких-всяких, и мелких, и крупных. И вот им негде жить. Вот это был первобытный лес, огромный лес. Они пока на деревьях, на лесу стали жить, им негде было жить. На лесу жили-жили-жили. Потом Солнце-царь с женой баловались. Смеялись, баловались, нечаянно Солнце-царь выронил вниз на дно жидкости жену Митчгынэ (это огонь) . И хотел поднять муж жену-огонь, а она отказалась: «Не надо мне подняться, мне тут хорошо, на самом дне: дно потом земля будет, на нем будут выращивать». И вот осталась на дне моря (этой жидкости). И они жили-жили. И солнце говорило жене: «Давай я тебя подниму, а то я один туда-сюда, мне скучно». – «Да нет, я не хочу. А ты сестру бери вот Вулхы (ночь), с вами будет помощником Вулхы». И муж согласился Солнце-царь. А потом Кутхиняку говорит Митты (это у солнца сестра): «Митты, ой мне надоело на лесу жить. Надо нам перестройку сделать». Митты говорит: «Где твой советник Солнце-царь? Иди сходи к нему. И он тебе подскажет, как нужно жить дальше». И Кутхиняку пошёл к солнцу, и стал спрашивать Солнце-царь: «Чего ты пришёл? Зачем ты пришёл?» – «А вот я пришёл это посоветоваться, как нам дальше жить. Уже надоело на лесу жить. Как нам жить?» Солнце-царь ему говорит: «А ты собери своих. Кто смелый из них, пусть и пойдет на дно моря. Там земля есть, пусть принесёт, кто сумеет туда сходить». Когда Кутхиняку вернулся, собрались все звери, птички, насекомые и начали совет, как нужно жить дальше. Кутхиняку сказал: «Кто смелый, пусть сходит на дно моря-жидкости». Молчат, молчат, никто не ответил. А ворона говорит: «А кто же ещё туда пойдёт на дно. Вон кит пускай идёт. Он большой». И вот все согласились и правильно. Кит посредине стал и пытается нырнуть туда вниз до дна земли. И никак-никак. Только кружит. Он большой, не мог туда вниз пойти. Хотел нырнуть и не нырнул. Поэтому с тех пор у него дырка появилась вверху, через неё он воздух спускает. И вот. И никак-никак не мог нырнуть: «Ой, устал, устал, не могу, устал». И сел и дышит, и дышит, усталый дышит. Молчат все, молчат кругом. Ну и что поделаешь? Молчат. И кит усталый отдыхает, отдыхает, дышит, глаза закрыты. И вдруг га-га (гагара. – Е. Б. ) голос даёт: «Давайте-ка я пойду за землёй, за мохом». И тут все стали смеяться. Падают назад от смеха. Смеются (От этого смех появился). И вот посредине стала она маленькая, и на неё смотрят и тогда начинают смеяться-смеяться. И смотрят, где сидела, там только пузырьки показываются, она уже ушла. Пузырьки-пузырьки выходят на лету. И вот они опять молчат-молчат, ждут, когда она придёт, где она куда исчезла, где она маленькая. И долго-долго ждали. Потом увидели посредине, откуда исчезла, из того места опять появилась. Дышит-дышит, глаза закрытые, а на клюве ничего нет, пустой. И опять начали смеяться-смеяться. А лиса описалась от смеха. Превратила пресное море в солёное от писания. И вот опять га-га, пока все они кругом смеются, опять исчезла. И опять смотрели – нету её. Где, куда ушла? И молчат они, молчат. Ждут-ждут-ждут, когда появится. Потом уже появляется – на клюве держит мох. И так дышит устало, глаза красные, ноги у неё как палки стали, как палочки. И до сих пор ноги у неё как палочки. Кутхиняку весь этот мох раздал, приказал всем зверям, птичкам, насекомым: «Давайте, – говорит, – за работу приниматься. Перестройку нам надо с жильем делать». Кутхиняку га-га оставил в покое: «Ты ничего не делай, ты устала, отдохни». И они начали все это делать]: Батьянова 1995: 219-222; алюторцы (записано по-русски 16.08.2016 Н.А. Татаренковой в этнокультурном центре Мэнэдек близ с. Анавгай Бытринского р-на Камчатского края, но информант Катерина Уренве из Алюторского района) [пожилая женщина, войдя в чум, обращалась к огню «сестра», но молодые обитатели того же чума называли огонь очага «бабушкой»].
Побережье - Плато. Квилеут [человек берет в жены Огонь; затем еще одну женщину; жена-Огонь ревнует к младшей жене, обжигает ей лицо; человек бьет Огонь, делает ее служанкой женщин]: Reagan, Walters 1933: 331-333; квинолт [зап. Ronald E. Olson в 1926, ранее не опубл.; Xwoni Xwoni сделал ловушку для рыбы, превратил свое дерьмо в человека, оставил стеречь, велел позвать его, если попадется лосось чинук; тот позвал, когда в ловушку заплыла коряга; ШШ его убил; тем же способом сделал нового сторожа, тот позвал, когда попался лосось; ШШ сохранил молоки, они превратились в двух девушек, он их назвал дочерьми; сказал, что умирает, велел оставить труп на помосте, позже прийти, там будет их маленький брат; девушки находят этого младенца, приносят домой, он быстро растет; сперва старшая, затем младшая сестра сбрасывают его ночью на пол, т.к. он пытается с ними совокупляться; они понимают, что это ШШ, уходят; видят людей, бьющих острогой рыбу; зовут двоих юношей, те привозят их в свой дом, берут в жены; братья всегда бросают одну рыбу в огонь, не велят женам его трогать; сестры трогают; огонь – мать братьев, оказалось, что сестры тыкали ей палкой в лицо, она умерла; братья сказали, что сами они – Гарпуны; ночью девушки просыпаются, с каждой не муж, а гарпун; сестры идут на восток, видят слепую старуху, укачивающую младенца своей дочери Фазанихи; сестры подменяют ребенка деревяшкой, убегают; Фазаниха, неся мать, гонится, бросает мать, та превращается в озеро по пояс девушкам; бросает еще раз, но в старухе осталось мало воды, она была Flood Lake; младенец быстро вырастает, из песни сестер понимает, что они его похитили, что его мать Фазаниха, а отец – палка (a log), плывет в лодке вниз по течению; в селении все девушки так желают его, что мочатся; он ярок как солнце; Голубая Сойка указал на уродливую девушку-Лягушку, та причесалась, украсилась, пришла с ведром и ящиком с имуществом; она не описалась, а Голубая Сойка сделал это, будто описалась Лягушка; юноша взял Лягушку в свою лодку, поплыл дальше вниз; у берега стоит юноша, глотающий ящериц и все, что плывет; говорит, что его брата украли девушки ШШ; братья признают друг друга; Лягушка взяла того за ногу, вытряхнула из него ящериц и прочую дрянь; старший брат стал Солнцем, оно слишком жарко, все горит; тогда стал Месяцем, женился на Лягушке, она видна на луне со своим коробом и ведром; младший (произошедший из подложенной в колыбель деревяшки) стал Солнцем]: Thompson, Egesdal 2008: 202-209; Пьюджит-Саунд [Огонь гаснет; Бобр похищает огонь у его владельцев]: Ballard 1929: 51 [у старухи-Огня зятья Выдра и Бобр; Бобр приносит жене ветки, а ей нужна рыба; Выдра приносит теще рыбу, а ей нужны ветки; Огонь гаснет], 52-53 [Огонь - мать Выдры; его жена нарушает запрет шевелить огонь кочергой; он гаснет]; коулиц [юноша-Копье ловит рыбу, ест сам, сестре лжет, что ничего не поймал; сестра уходит, приходит в какой-то дом, печет коренья, шевелит кочергой угли; мужчина говорит, что Огонь - его мать, выполняет любое желание; женится на девушке; ее теща принимает человеческий облик; брат приходит к сестре; ее муж дает ему мешок, велит не открывать по дороге, идти по средней тропе; тот идет по левой, по правой (на одной лягушки, улитки, жуки; на другой злые медведи, олени, птицы), возвращается, идет по средней; открывает мешок; киты, акулы, другие морские рыбы выскакивают, уплывают в море; в реке Коулиц остаются только лососи]: Adamson 1934: 227-230; тилламук [девушка выходит за человека, чья мать - Огонь; брошенные в очаг прутья превращаются в корзину, тростник в циновку]: Jacobs, Jacobs 1959, № 27: 93-95.
Юго-Восток США. Чироки [Огненная Женщина живет в дупле; каждого охотника просит дать полизать кусок мяса; оно сразу жарится; птицы и крот не могут украсть огонь; Гром мочится на дерево дождем; немного огня остается, Гром передает его людям]: Kilpatrick, Kilpatrick 1966, № 2: 387-388.
Большой Юго-Запад. Хопи [бабушка-огонь]: Freise 1969: 259; тева [«Женщина огненного цветка»; ее кормят перед едой, бросая крошки в огонь, на котором готовят еду; к ней обращаются в связи с наречением имени ребенка и в связи с охотой; в текстах упоминается также Огненный мальчик; у него просят хорошего дня перед игрой]: Parsons 1929b: 265; (ср. навахо [бог огня - сын Огненной Женщины; сжигает самый нижний из миров]: Klah 1960: 1-2).
Северные Анды. Ихка [первая женщина произошла из ребра первого мужчины; это библейский мотив, но идентификация этой женщины с огнем - местный; женщина – зло, поэтому в аду жаркий огонь]: Lucena Salmoral 1969: 233.
Эквадор. Пров. Чимборасо [Mama Ñuñu (=Mama Abila) – хозяйка огня в доме; где она есть, в очаге всегда огонь; Mama Abila = вулкан Cerro Sangay, в ней всегда огонь; у МН много золота и серебра]: Moya 1981, № 7: 90-91.
Западная Амазония. Майхуна [человек берет в жены Огонь; другие женщины заставляют ее купаться; она превращается в головешку]: Bellier 1991b, № 19: 102, 248; сиона [человек пожелал, чтобы огонь стал женщиной, женился на ней, она работает на жаре; другие женщины тащат ее купаться, в воде она превратилась в головешку; другой человек женится на женщине, легко готовящей медовый напиток; другие женщины заставляют ее работать на солнцепеке, она тает как воск]: Folklor 1974: 344-345; шуар ["огонь есть женщина", т.е. имеет женскую душу]: Karsten 1935: 383.
СЗ Амазония. Уитото [см. мотив G5; раньше маниок пекли под мышками, под коленом и на солнцепеке; девушка отвергает женихов; Сикире Бунейма (Б. - водные мифические существа) незаметно оплодотворяет ее, когда она сидит на корыте; она рожает мальчика, превращающегося в огромное дерево; на его ветвях все культурные растения, корни съедобны; женщина печет их под мышками и под коленями, приносит родителям; люди перестают питаться измельченными камнями, белой глиной и гнилой древесиной; срубают дерево; ночная птица – хозяйка огня (Dormilón, видимо, козодой) велит детям собрать хвороста, поджигает его, изрыгнув огонь изо рта; испекла лепешки и ушла, забрав огонь; так несколько раз; родителям дети отвечали, что испекли сами на солнцепеке; затем один мальчик спрятал угли в горшке, люди получили огонь; теперь хозяйка огня живет в горячих углях очага]: Preuss 1921, № 2: 57 [пересказ], 188-199.
Боливия – Гуапоре. Такана (кавинья) [Огонь - женщина; покидает людей и соглашается вернуться с условием, что беременные больше не станут мочиться в огонь]: Nordenskiöld 1924: 295-296.