Русская поэзия 1960-х годов

Андрей Вознесенский

Римские праздники

                                            В Риме  есть обычай в Новый
                                     год выбрасывать на улицу старые вещи.


Рим гремит, как аварийный
отцепившийся вагон.
А над Римом, а над Римом
Новый  год, Новый год!

Бомбой  ахают бутылки
из окон,
        из окон,
ну, а этот забулдыга
ванну выпер на балкон.

А  над площадью  Испании,
как летающий  тарел,
вылетает муж  из спальни—
устарел, устарел!

В ресторане ловят голого.
Он  гласит: «Долой
                 невежд!
Не желаю  прошлогоднего.

Я хочу иных одежд».

Жизнь  меняет оперенье.
И летят, как лист в леса,
телеграммы,
            объявления,
милых  женщин  адреса.

Милый  город, мы потонем
в превращениях твоих,
шкурой  сброшенной  питона
светят древние бетоны.
Сколько раз ты сбросил их?
Но опять тесны спидометры
твоим аховым  питомицам.
Что еще ты натворишь?!

Человечество  хохочет,
расставаясь со старьем.
Что-то в нас смениться хочет?
Мы, как Время, настаем.

Мы  стоим, забыв делишки,
будущим  поглощены.
Что в нас плачет отделившись?
Оленихи, отелившись,
так добры и  смущены.

Может, будет год нелегким?
Будет в нем погод нелетных?
Не грусти, не пропадем.
Образуется потом.

Мы  летим, как с веток яблоки.
Надоела  суетня.
Но я затем живу хотя бы,
что средь ветреного дня,
детектив глотнувши залпом,
в зимнем  доме  косолапом
кто-то скажет, что озябла
без меня,
         без меня...

И  летит мирами  где-то
в мрак бесстрастный, как крупье,
наша  белая планета,
как цыпленок  в скорлупе.

Вот она  скорлупку чокнет.
Кем-то станет—свистуном?
Или  черной, как грачонок,
сбитый атомным  огнем?

Мне  бы только этим милым
не случилось непогод...
А над Римом, а над миром—
Новый год, Новый год...

...Мандарины, шуры-муры,
и сквозь юбки до  утра
лампами
       сквозь абажуры
светят женские тела.
Предыдущее
стихотворение
Следующее
стихотворение