Долгое время фольклорная экспедиция[*] шла по следам старообрядцев в Архангельской области, собирая информацию о них как о  мертвом прошлом, и в этом году ей наконец-то удалось столкнуться непосредственно с ними самими.

В этой работе нами были рассмотрены материалы нескольких выездов экспедиции (с 2004 по 2006гг.) в села Няндомского района Архангельской обл. – в Лимь (2006, 2007), Канакшу (2006), Воезеро (2005), Мехреньгу (2005) и Мошу (2004). Далее приводя цитаты из интервью, в скобках мы будем указывать село и год экспедиции.

На сегодня в названных селах Архангельской обл. старообрядческих общин нет, и разысканные экспедицией староверы продолжают жить по своим законам среди верующих по никонианскому обряду и атеистов. Очевидно, что основной блок материалов составляют свидетельства людей, непричастных непосредственно к старообрядчеству, и для освещения условий существования «старой веры» нам представляется необходимым выяснить их отношение к старообрядцам и их религии – так их предубеждения в отношении старообрядцев и составят одну из точек зрения в нашей работе. Затем будет рассматриваться позиция, конечно же, самих старообрядцев в отношении их собственной и «никонианской» веры.

 

В округе всех названных сел экспедицией были обнаружены только две женщины, осознающие себя староверками.

Вот их краткие биографии:

Трухина Светлана Федоровна (далее – ТСФ), 1942 г. р., родилась в с. Лимь (д. Наволок), в 1942-1958, с 1971 и до сих пор живет там же. С 1958 по 1971 гг. жила в пос. Шожма и в пос. Заозерный. Все села находятся в Няндомском р-не Архангельской обл.

  Корнилова Анна Семеновна (далее – КАС), 1967 г. р., родилась и до 1986 г. жила в пос. Высокий, пригороде Харькова в семье старообрядцев; с 1986 и до сих пор живет в с. Лимь (д. Наволок). КАС переехала в Лимь по совету некоей общей с ТСФ знакомой, тоже староверки, и живет там постоянно вместе с ТСФ.

Староверы из с. Лимь. С. Ф. Трухина и А. С. Корнилова

 

Хотя Корнилова не является носительницей севернорусских старообрядческих традиций, нельзя отрицать ее участие как в их сохранении, так и в трансформации. Очевидно, что за неимением староверской общины в исследованных районах нам не имеет смысла ставить вопрос о характере этих возможных изменений. Более правомерным будет разговор о С. Ф. Трухиной и А. С. Корниловой как о приверженцах некоей неопределенной старообрядческой позиции по сравнению с односельчанами.

Впрочем, неопределенность эту можно заменить некоторыми предположениями. Сами староверки не смогли сказать собирателям ничего определенного о толке, к которому они принадлежат. Судя по биографическим данным ТСФ, она большую часть своей жизни прожила в пограничном районе, захватывающем частично Олонецкую и Архангельскую губернии, что так часто упоминаемую в литературе в связи с географией беспоповских толков Севера[1].

Прежде чем говорить о наших старообрядках, на наш взгляд, необходимо представлять себе условия их жизни в нестарообрядческой деревне. Для этого мы рассматриваем большой блок материалов от «мирян» - чтобы понять существующие предубеждения против староверов и отношение к ним со стороны деревни. Кроме того, здесь же отметим, как староверы отделяют себя от остальных людей: очевидно противопоставление «мы, правильные – они (вы), грешные». Для них нестароверы живут в отступлении: [о]ни как бы смешаны с миром (ТСФ), отсюда и название нестароверов-гостей – те, кто с миру пришел. Иногда, во избежание тавтологии, мы будем называть их короче – мирянами, никонианцами (в противоположность старообрядцам), нестароверами и просто деревней.

 

 1. С точки зрения деревни.

 

Как и следовало ожидать, староверы так же сознательно выделяются «мирянами» в отдельную от их коллектива группу, однако, на уровне «плохой-хороший» возникают сложности: информанты никогда не высказываются однозначно – отношение к старообрядцам никогда не бывает определенно плохим или хорошим (об этом ниже), но всегда отмечается ряд признаков «инаковости», по которым их и судят односельчане.     

На вопрос собирателей «Кто такие староверы?» всего 2-3 человека отметили двуперстное крестное знамение как их особенность и первоочередное отличие от «никонианцев».

Примерно столько же (3-5 человек) отмечали наличие у старообрядцев «старинных книг». («… книги хранят многие до сих пор, сдают в музеи…» (Моша)

Основное внимание обращается на обрядность и этику. При этом, само название «староверы» возводится «мирянами» к  вере людей, «которые до нас были» (вариант: «вера… которая до Никона была») (Моша). Нередко название «староверы» вызывает у информантов ассоциации непосредственно с людьми прошлых поколений: мы-то тут уже посовременнее были, а они-то… старой веры (Моша) – в основном, о своих бабушках, мамах и пр. родственниках и соседях, от которых информанты получили знания в интересующей нас области православия.  Часто, по такой ассоциации, люди рассказывают именно о них и называют староверов просто старыми людьми. Характерно и обратное: нередко пожилых людей называют староверами.

Не удивительно, что поэтому образ жизни старообрядцев, следование старинным обычаям, признается более правильным, чем тот, который ведут «миряне»: староверы… они верой идут (Лимь). Таким образом, в глазах деревни (как нестароверского сообщества) старообрядцы -  продолжатели «правильной», «исконной» религии. В оценках «мирян» они нередко являются как более верующие, что напрямую связывается ими со старинным образом жизни. Пожалуй, это единственное, за что старообрядцы пользуются уважением на селе (об оценке старообрядцев см. ниже).

Однако наиболее частотно общее определение староверов как отщепенцев, в основном, в плане общения: Они жили обособленно. Очень много не якшались (Воезеро).

Очевидно, из-за этой особенности родилась и соответствующая поговорка: жить как староверы (жить отдельно, одному). Одна из информанток рассказывает, как она жила в заброшенной деревне в двух километрах от с. Мехреньга: … я и гърю, что, гърю, мы жили, гърю, как староверы, пять лет одни, там в деревне (Мехреньга). Таким образом, возникновение фольклорной формы уже само по себе говорит о отвердении стереотипов в народном сознании и об исчезновении из действительности самих «героев»: чащсто информанты (в основном, далеко уже немолодые люди) хранят в памяти образы либо своих родителей (поколения их родителей), которых они называют староверами, либо слухи о никогда не виданных ими старообрядцах.

 

Отдельный вопрос составляют особенности старообрядческой ритуалистики, то есть то, чем она отличается от «никонианской». Сюда мы можем отнести сведения о том, что старообрядцы

• двумя пальцами крестяца

• моляца… но не крестяца (Воезеро)

•  по-свойиму молятся (Канакша)

[Соб.: Чем их молитва от обычной отличается?]

[Инф.:] У них вот что-то перекидывалось через руку, и они молились [очевидно, речь о лéстовке – специальных четках с определенным количеством бусин с разделителями, ими пользуются при чтении молитв определенное число раз].

Кроме всего прочего, «миряне» в числе несомненных достоинств староверов часто отмечают их богомольность: без молитвы - никуда (Мехреньга). То же касается и принятия пищи: существует множество сведений о чтении молитв перед трапезой и после нее.

Довольно интересны рассказы об особом месте крещения «по правде», в «старую веру»: крещение происходило в реке, либо в другой церкви (в моленной). Об этом рассказывают истории как староверов, так и «никонианцев». Существуют сведения о том, что староверы крестили детей в другой (неправославной) церкви (Канакша), либо в реке или озере. Иногда такие места признаются мистическими в связи с особенностями ландшафта, например:

Вот тут по Моше-реке, это озиро я видел сам, мне рассказывал один мущина, что когда-то там старообрядцы крестили детей в этом озире, ну в чем… и оно щиталось у них свищенным, а оно… интересная особенность этого озера в том, что, вы понимаете, ровное вот такое поле, трава и потом углубление наподобие блюцца, в зимле, почти круглой формы. И какой бы ветер ни дул, уровень воды ниже намного поверхности земли, то есть никакого волнения, оно как зиркальное (Моша).

В памяти «мирян» еще сохраняются сведения об особенностях религии староверов, которые сейчас уже не имеют значения и, более того, просто забыты. Например, рассказывают о старообрядческих похоронах:

[Инф.:] Староверы были верущие люди, их раньши дак и хоронили отдельно, этих староверов, вместе с… с верущими на одно кладбище даже не пускали их.

[Соб.: У них свое кладбище или их хоронили вне обычного (за оградой)?]

[Инф.:] Э…э… ни в то кладбишо, а в другое кладбищо хоронили […] и им какой-то крест ставили, ни такой, как у тех [нестароверов] […]

[Соб.: Какой им крест ставили?]

[Инф.:] Да не… какой такой диривянный… ни т… ни такой формы (Моша).

 

Совсем мало сведений имеется об особенностях старообрядческой богосслужения: староверы по праздникам собирались на дому и устраивали беспоповские службы:

[Инф.:] Церкви не было, но они ходили молились. Вот на Троицу, я знаю, что они… в… к кому-нибудь в избу заходили-то, в основном молились-то пожилые женщины […]

[Соб.: Просто приходили к кому-то домой?]

[Инф.:] И молились. И всенощную стояли.

[Соб.: Прямо дома?]

[Инфрмант:] Дома.

[Соб.: А был какой-то поп?]

[Инф.:] Ни поп, а да… была женщина, которая исполняла роль […] попа.

[Соб.: И что она делала?]

[Инф.:] Ни знаю, мы ни касались и ни знали.

[Соб.: А ничего, что она была женщиной?]

[Инф.:] Нет. У нее не было ни рясы, ничего вот… атрибутов не было… они просто одевались скромно […] вот, они собирались вить в избу и молодёжь старались заманить… […]

[Соб.: Они там только молились?]

[Инф.:] Только молились. (Моша).

 

1.1. Этика.

 

Отличие старообрядцев отмечается во многих сферах быта. Большинство  информантов признает, что они ведут культурный образ жизни, что, в основном, для информантов-мужчин, связано с запретами на табак и алкоголь (к которым, к сожалению, большинство населения имеет пристрастие), а с другой стороны – чаще для женщин - с соблюдением постов.

«Они всё делают по-староверовски», - говорит одна из информанток. Первое, на что обращают большое внимание «миряне», - это на различия в быте, особенно, в трапезе староверов и во всем, что  с ней связано:

А.) выделяется качественная характеристика пищи: скóрому не йидят, постуют [постятся]. Соблюдение постов и среды-пятницы отмечается «мирянами» как главная особенность «истинной», «старой веры». Притом, благодаря такому «чину», а также за запрет на алкоголь старообрядцы пользуются уважением со стороны «мирян». Кроме того, соблюдаются запреты и на чай:

[Инф.:] Чай не пили, токо воду одну.

[Соб.: Да?]

[Инф.:] Заварки никакой не признавали… (Воезеро)

 

Информанты отвечали отрицательно на вопрос о существовании запрета на чай примерно в половине случаев.

 

Б.) этикет застолья:

- половина информантов-«мирян» свидетельствует о чтении молитв перед принятием пищи и после него;

- другая половина утверждает, что трапеза староверов происходит отдельно от «мирян», не за одним столом: Они там с тобой и кушать ни сядут… (Мехреньга).

            - одна-единственная история говорит о невозможности принятия пищи не за обеденным столом – и хотя в ней, скорее всего, перепутаны просто пожилые люди со старообрядцами, сам факт такого смешения говорит сам за себя:

Иду раз по Каргополю, как в Няндоме у нас обычно принято, пирожок купил и бутылку сока, пью, ну, кушаю на ходу, раз – мне бабка говорит: «О, прах!» Ну значит голодный [видимо, так говорили в отношении нищего, попрошайки], по-ихнему. Я такой раз, у меня… кусок в горле встал, я думаю: «Не понял! Что за…? Почему меня обозвали голодным, я же на свое купил, прально? Я просто перекусить решил на ходу, я не могу на месте, я тороплюсь, а вот видите, у них как принято (Мехреньга)

- отмечается наличие особой посуды - здесь непременно приближенность к природе и отрицание технического прогресса в любом его проявлении:

[Соб.: У них с посудой чего-то специального не было?]

[Инф.:] Не-е, деревянная, только деревянная посуда была.

[Соб: А они давали чужим свою посуду?]

[Инф.:] У-у [нет]. Ни в коем случае, у каждого своя ложка, у каждого своя [об этом см. ниже], а миски общие […] миски опшые [общие] ставили на стол, деревянные, и всё… обязательно деревянные, железа… железа не было (Мехреньга).

 

В.) обособленность староверов в проведении досуга:

  Ни в кино не ходили, ни на каки развлечения не ходили (Воезеро); …они тиливизор не смотрят […] ни на какие дискотеки ни хоъ [не ходят] никуда (Воезеро).

 

Г.) Помимо всего прочего, отмечают запрет на табак и алкоголь.

 

 

1.2. О ковше и кружке.

 

«Миряне» оценивают староверов как людей скрытных в плане общения с односельчанами. Неудивительно, что в большинстве случаев такое предположение основывается на наблюдениях за трапезой и общением с «мирянами». Так, староверы в большинстве рассказов никогда не трапезничают за одним столом с людьми другой веры. Но особенно болезненно «мирянами» воспринимается негостеприимность старообрядцев. Она связывается ими с брезгливостью староверов, которая проявляется в использовании персональной посуды: А дома они из своей чашки никому ни дают… Из ковша из ихнево не напьёсси. То вот взял ковшик, зачерпнул в ведре и напилси, - они ни за что не дают. Если ты напился, то этот ковшик выкидывать надо тогда (Воезеро).

Существует огромное количество завязанных на этом рассказов о тщетных попытках «мирян» испить из колодцев староверов почти всегда одинаковы как по сюжету, так и по оценке:

 …ну вот, попросить воды [с дороги], колодец [там у них] стоит […] бабушка: «Бабушка, дай, пожалуста, воды попить!» Она гърит: «Нету воды». Я гърю: «Как нет? Вот у тебя колодец стоит!» - «Нету».  Ладно, пошёл ко второй [бабушке], она мне баночку литровую налила воды, я попил, отдал ей банку, как обычно… ну пошел, потом такой, знаешь, взял оглянулся по интуиции… дак, банку выкинула. Я дума[ю]: «Не понял! Банку выкинула». К мужику подхожу: «Вот такая тема, - рассказываю, - у бабушки взял воды попить, она выкинула, вот тот дом», - показываю. А он гърит, а мужик мне гърит: «Скажи спасибо, что дала попить… это староверы, они могли вопще не дать тебе воды пить». Вот такая тема, вить какие они (Воезеро).

 

Пришедший «с миру» заведомо «нечист», считается оскверняющим и несущим печать греха. Интересно, что эта установка перекликается с концепцией «культуры дороги», согласно которой сами по себе приходящие в дом (нищие, странники, гости, этнографы) заведомо «не от мира сего», а от иного. Соответственно, они маркированы знаками смерти, которой могут «заразить» предметы быта или непосредственно самих хозяев. Кстати, в одном из интервью женщина, рассказавшая очередную «историю о кружке», так объясняет выкидывание посуды староверкой:

…Гигиена, сама абыкновенна. Зна[ч]ит… ни… я своей лошкъй ем и… зна[ч]ит… от меня ни…кто другой ни заразица [смеется] (Воезеро).

 

Для обеспечения безопасности, по многочисленным свидетельствам «мирян», старообрядцы имеют дома особую посуду для гостей– специальную крушку – и, чтобы напиться воды с дороги, гость проделывает целый ритуал: он черпает специальным ковшом воду из колодца, затем переливает ее в «кружку для гостей», только потом пьет. Мошинцами  рассказывается история про то, как родственник старообрядки приехал к ней из соседнего села на праздник:

Он коня выпряг, ёму так пить захотелось, а он, долго не думач(ц)и, он как дума, что [он как] дома. Он пришел да ковшик воды зачерпнул – от ковша и напилси. А она [родственница-старообрядка] пришла да этот ковшик выкинула на улицу. А он и гърит: «Ты цё, Любовь Дмитриевна, цё ковшик-[т]о выкинула?» - «Ты ковшик опоганил!» - «А как опоганил? Я вить [ведь], что, не поганый!» - «Надо было выпи… напи… налить в кружку и из кружки напиця…» - «Я, - гърит, - не знал». Ак она на второй день до то[го], ак мы думали, ковшик-[т]о разотрё[т] весь до дыр. Что опоганил ковшик… Вот она староверка была (Моша).

 

Аналогична мотивация и других способов «спасения» посуды от грешников, но самый главный принцип –минимум контактов с «мирянами» и индивидуальная посуда: отмечают, что они ходят [в гости], дак, они с собой посуду носят.

Или:

[Инф. 1:] Ее [старообрядки, знакомой информантки] посуду уже никто не моет, она только сама блюдет это.

[Соб.:  А если кто-нибудь дотронется до ее посуды?]

[Инф. 1 и 2 хором:] Ой.

[Инф. 2:] Вот это от…

[Инф. 1 одновременно:] Я помню, что нам попадало за это. У нас старушка была староверка. Мы настолько были насторожены, что мы не прикасались. Мы знаем, что это нельзя.

[Соб.: А почему так?]

[Информантка 1:] Не знаю, это у них своя вера… (Моша).

 

Таким образом, в глазах «никонианцев» наиболее характеризует старообрядцев их стремление оградить  себя «от скверны» со стороны нестароверов. Мотив потенциального «опоганивания» грешником путем прикосновения прослеживается во всех сферах быта старообрядцев: это касается как возможности частичного осквернения дома (предметов, принадлежащих старообрядцу - личной чашки, например), так и полного (в т.ч. себя). Однако эти правила зависят от личного понимания греха самим старовером, вернее, возможностей нарушения чистоты и, соответственно, меры наказания за это. В качестве примера нам хотелось бы привести рассказ женщины, знакомой со старообрядцами:

Вот моей бабушки сестра, старая была. Дък вот она была как бы староверка. Им бы этим староверам вроде бы грешно ходить… эсли женьщина родит, дък чтобы сорок дней чтобы, грешно к этой женьщины подойти, этим староверам. И в дом они ни пускали к себе вот этого, такую вот рожиницу. Например. А у нас тетка, Марья-та, она г… ходила, и роды принимала, вот всё делала. «Я, - гът, - ни щитаю это грехом, если спасти чиловека, избавить вот роженицу и… рибёнка». Она говорит: «Я это за грех ни щитаю» Вот ходила, вот тожо как бы староверка была.

 

            Само по себе нарушение чистоты обязательно отождествляется с понятием греха и должно быть замолено:

[Инф.:] Раньше что, не наливали в кружки, а коўшом черпали. А они уж не дадут. Эсли как ты например… она [старообрядка]  уж посуду всю бросала и отмаливалась.

[Соб.: Отмаливалась?]

[Инф.:] Да, она молиласи долго. Вот… «Я, - грит, - даже молиласи. Три недели, - грит, - молюсь, чтобы этот грех.

 

При этом осквернение может произойти и от контакта старовера с вещью грешных людей «с миру»: так, нам известен рассказ о том, как  старообрядке пришлось замаливать свое чаепитие:

Вот у нас староверка, вот приходила, дак чаю у меня попила, я напоила иё, она гъврит: «Так вить  вот, ишь, чаю-то и хочу, гърила, пятнацать вёрст дошла, пить-то хочу, гъворит, дак вот попить, дак на[д]ъ трое сутки ить на коленах стоять, гърит, Богу молица, что я согрешила, напиласи из вашей посуды.

 

Один вариант объяснения такого поведения староверов «мирянами» мы рассмотрели. В другом случае мотивы уже несколько другие - связанные со сферой мистического, с  суеверностью староверов (нечто подобное мы уже видели в примере с выбором места для староверского крещения):

[Соб.: А почему они посуду не давали?]

[Инф.:] Потому что как бы принято, если ты дашь попить из колодца, воды не будет в колодце водица, вот в чем дело.  Колодец иссохнет, у них, видишь, вера какая.

 

Как бы то ни было, в «мирской» оценке старой веры довольно четко видна обида и проистекающее из нее раздражение к самим старообрядцам, ср. в связи с выброшенной кружкой, из которой пил человек «с миру»:

Ну это как брезгливость людьми получается. Это нехорошо тоже. Не по-христиански же (Моша).

 

Здесь – главный «угол» староверов, именно эта «брезгливость» вызывает особое недовольство и недоверие у «мирян» повсеместно. Обычаи старообрядцев противопоставляются «мирским» и не в их пользу:

У них свой колодец заложáлся на замок (Моша).

У них, видишь, какая вера, а у нас все наоборот: пей – не хочу, бери – на, пожалуста, воды не жалко, соли не жалко, хлеба не жалко – бери, это нельзя жалеть, а у них все по-другому (Мехреньга).

 

Мы процитируем Т.Б. Щепанскую, которая «расшифровывает» символическое значение трапезы и хлеба в путешествии: «Общий стол… - не только медиатор, но и сообщение: средство ознакомления с иной культурной традицией».[2] Это утверждение, на наш взгляд, «работает» и в общекультурном контексте, описанное выше это подтверждает.

Таким образом, в основу различий «мирян» и староверов ложатся уже антиномии 'щедрость – скупость', 'гостеприимство – негостеприимство' - а все из-за отсутствия «консолидирующих ритуалов»[3] совместной трапезы. Заметим, что именно отсюда рождается негативная реакция на «антимир» старообрядцев: характерна реакция одной из информанток на вопрос собирателя, как пройти к староверам в их деревне: «Не советую».

Неудивительно, что в представлениях информантов старообрядцы – в основном, злыи люди и, как синоним, не христиане.

Видимо, на почве такого строгого соблюдения «чистоты» у «мирян» даже родилась сатирическая поговорка:

[Инф.:] Вот в Лими [там живут наши старообрядки], там ска[ж]эт: «Ах ты староверская цяшка!"

[Соб.: Это так ругали людей?]

[Инф.:] Аγа. А ска[ж]эт…

[Соб. перебивает: А кого так ругали?]

[Инф.:] Так вс… хоть кого. Хоть тебя, хоть меня, хоть всех. Ска[ж]ут: «Ето староверская цашка идёт» (Моша).

 

Тем не менее, оценку «мирянами» веры старообрядцев нельзя категорично назвать однозначной: с одной стороны, к ним относятся с уважением как к продолжателям «исконной» и «правильной» религии, с другой – они ею слишком выделяются из коллектива поселения. Вот примерный список оценочных цитат из интервью (расположены по убыванию частотности):

 - дак они старой верой веруют […] ни христианской какой-то (Моша).

 - вера та же самая, что и у нас (главные отличия – старообрядческие жоски порядки) (Воезеро).

 - они более верущие (Канакша) и истинно верущие (Лимь), а остальные – йиритики (Лимь). Некоторые называли старообрядцев божественными людьми (Лимь) – видимо, опять-таки из правильности аскетического образа жизни и соблюдения постов.

 - не в такого [как у нас] Бога веровали (Воезеро).

 - ни знаю, во что они верят, у них свое, наверно¸ какое-то… (Моша, Воезеро, Мехреньга, Канакша).

 

                       

Таким образом, отношение к староверам довольно противоречивое  - т.е., с одной стороны, они пользуются уважением за следование «старинной вере», но с другой, из-за этой же «веры», на них все же падают косые взгляды. Это касается и гостеприимных лимьских старообрядок. Здесь на наш взгляд, основным камнем преткновения является некогда предпринятая неудачная попытка пропагандирования старой веры со стороны С.Ф. Трухиной. Но об этом ниже.

 

 

2. С точки зрения старообрядок.

 

Правильность старообрядческой веры выражается не только в особенностях ритуалов (например, надо креститься двумя пальцами), но и в быту, и в языке. Так С.Ф. Трухина делает немаловажную ремарку: «Тут свешы были зажоны у ей тожо (Не свечки, а свешы – вот правильно называть надо)». Здесь очевидна отсылка к церковнославянскому языку («Ш» в «старинном» слове свещи появляется из-за особенностей местного говора). При чтении молитв С.Ф.Трухина и А.С. Корнилова старательно, хотя и не всегда последовательно заменяли "Е" на "Э" (Господэви), также объясняя это тем, что так произносится по-славянски.

            С.Ф. Трухина намеренно показывает различия между РПЦ и старообрядчеством – особенный акцент она делает на книжности:

[ТСФ:] Никон - да вот он дурак был, всё потряс, всю веру христианскую дак… Не знай потом, куда он провалилса - я уж в точности не знаю, но он уж нихороший человек. Книги перипичатал все. Божественные, всякие. Всё... там, где надо было… (как сказать… теперь я забыла как вот…) ну,  Воскресну молитву неправильно… тожо основал - по западному стилю, дак это не годицца же.

[Соб.: Что с Воскресной молитвой?]

[ТСФ:] А "Да воскреснет  Бох…" Знаете?

[Соб.: Да.]

[ТСФ:] "Да воскреснет  Бох…" А по-никониански - веть такое слово это противно слово: "и расточаца врази Ево". Да что, Господь какой… врак что ли для кого ли был ли - расточит их всех что ли?! Расточит их всех что ли - это же ни… нихорошее слово, жоскоё и никуды негожеё, от Бога... очень нервно очень слово для Господа. Но, а… "и да бежат от лица Его" – вить так правильно? "И да бежат от лица Его ненавидяшшии Его..." А вишь, он как сделал. Дак вить он уже много… всё вить периковеркал: все молитвы и всё-всё неправильно там. Потом опять… "аминь" где и…ли "во веки ве…ков" - у него "ков" - опять неправильно: надо "веком", а "веков"-то как это так? "Ков" – вот, окончание, а на[д]ъ "веком". Вот он всё перепутал. А видишь, Господь как сказал: "одну букву хто переменит - проклят есь!" Дак зачем тогда перед икону вставать и зачем молица, когда молись - не молись, а ты уже проклят буъш  у Господа, ак это… какой толк и что … это… так не годица же. Ну вот, надо всё истинно, и точно, и правильно, потому что сам Господь ходил по земле - разве Он оставил вот такие дуры? Дурь такую? Это ж неправильно. […] Задумали пери…дел сделать и… с Западом решили этот вопрос. Ну вот. Наво… наводнили, всё перепечатали книги все на Запади [видимо, «как делают на Западе»] - это ж неправильно. И сделали нам никуды негоже, вот мы должны вот так молицца, нет! А вот люди, которые ишо соблюдали это, старообряччество, оне всё это поцказали, что это неправильно, это неправильно.

 

Таким образом, старообрядцы дистанцируют себя от грешных «мирян» и сакрализуют свою веру. Мы видим, что основой для старообрядцев являются верность слову (букве Божьего закона), их сакральные тексты. Собирателям посчастливилось сфотографировать тетрадь А.С. Корниловой, привезенной из Харьковской области. Удивительно было то, что тщательно списанные тексты духовных стихов соседствовали с авторскими стихами (не всегда на тему религии) – среди них был даже Байрон.

 

Кроме этого, С.Ф. Трухина, говоря о правильности своей веры, касается и двуперстного крестного знамения. Она объяснила легендой значение, необходимость такого жеста, а также невозможность какого-либо иного:

[Соб.: Указательный и средний пальцы прямо держать, а остальные как?]

[ТСФ:] А вот три вместе - это Троица. А это небеса... э… согнул Госпоть […] и сошол на землю.

[Соб.: Как?]

[ТСФ:] Небеса... ну, как сказать… небеса... Господа… ну, Госпоть с небеси пришол дак. Вот, и, видишь, они даже как бы согну\лиси - он должен быть согнутый dсегда паль… [показывает: средний палец должен быть согнут, чтобы его кончик был вровень с кончиком указательного] (у мня ить этот короткий палец, непраильно дак, надо показывать на этом [?]) - вот видишь, немножко как… […]  не наровне с этим [с указательным], больше, он вить выше, а этот пониже…

[Соб.: А концы этих двух пальцев должны быть вровень?]

[Т.С.Ф:] Да, это вот… сошествие Господа на землю.

 

При этом «неправильность» трехперстного знамения снова объясняется «сотрудничеством» патриарха Никона с  антихристовым Западом:

[Соб.: Почему креститься нужно двумя пальцами, а щепотью неправильно?]

[ТСФ:] Шшипеть? Ак шипеть - это же опять у Никона патриарха тут всё натворено это. И от Запада всё пришло, и он туда им больше верял дак…

 

Очень важным признаком правильной веры является молитва (в основном, Исусова), а богомольность – залогом благополучия человека (христианина=старообрядца):

[ТСФ:] «Господи, Иисуса Христа, Сына Божии, помилуй миня, грешную» [крестится двуперстным сложением]. Вот и… «и благослови миня на всяко дело благое…» И утром вьстанешь с постели, пожалуста, благословляйся вот тожо, говори так и опять вечиром спать ложись: «Слава тибе, Господи» И опять н… с Исусовой молитвой засыпай. Всё будет хорошо.

 

И еще, опять от нее же:

Тёта у нас говорила: « Ни пропускайти ни … ни одного дня… Чтобы всёгда были… благословясь зашли [в дом] и вышли… и спать легли… и встали…» Всё благословясь… всё нормальнъ.

 

Староверский обряд крещения происходил не в церкви, но в реке или в озере – на открытом пространстве, как и отмечалось выше. Кроме того, он имеет некоторую особенность, отмечаемую С.Ф. Трухиной: принимающему крещение необходимо с головой окунуться в воду, иначе не произойдет полного очищения от грехов и одновременно полного погружения в чистую жизнь: А если нимножко останеца [части тела вне воды] дак… это место хоть отрезай потом, негожо. Надо, чтобы всё крестилось [смеется]. Правильный это был закон, верный.

 

Что касается трапезы, то здесь, несмотря ни на что, С.Ф. Трухина и А.С. Корнилова разбили практически все вышеуказанные стереотипы. Вопреки общему мнению о старообрядцах, они оказались довольно общительными и гостеприимными людьми, угостили собирателей зеленым чаем с печеньем… Единственное, за что мы не беремся отвечать, так это за неизвестную нам дальнейшую судьбу посуды.

Щекотливую ситуацию с чаем, описанную выше, лимские староверки разрешили следующим образом: заваркой они все-таки не пользуется, мотивируя это с точки зрения религии: кофе и чай вредны, поскольку чай алколоид содержит. Это христиане не пьют, старообрядцы не пьют […] Ради греха не пьют, что грешно. Тожо это опасаюца люди, хорошие люди. Однако, как испытали на себе собиратели, это относится только к черному чаю; можно же пить зеленый – он проходит по ассоциации с травяным настоем, а значит, ближе природе и не возбраняется.

В отношении табака взгляды староверов значительно строже. Причина запрета на курение кроется в легенде о происхождении табака:

[ТСФ:] Табак, он вырос на блудници, на самой поганой женщины [имеется в виду на могиле блудницы], и вот теперь его и жрут […] его размножили сичас по всему миру, дак вот вишь, что делаеца-та […]

[КАС:] Нынчи молодежь-то никуда ни гожая стала.

 

Собирателями не было зафиксировано даже намеков на желание возрождения старообрядческой общины. Известна всего одна-единственная попытка Светланы Федоровны перекрестить «мирянку» в «старую веру»: обряд крещения «по правде» должен был произойти в реке, но информантка поскользнулась и упала в реку: ни послушала Светки [С.Ф. Трухиной], так я и… искупалась, окрестиласи, вся в песку. По всей видимости, обряд можно считать свершившимся. После этого С.Ф. Трухина приходила к этой информантке, Зое Яковлевне Моисеевой, с календарями и молитвами, однако женщина вскоре отказалась от «старой веры», оценив свои силы: они встают рано.. молюцци… А мне рано не встать. В читыри чиса надо, они встают…[…] Я могу соврать, и пересказать и посплетничать – всего… могу сделать…

Зоя Яковлевна заключает свою историю весомым аргументом не в пользу староверов: Но только у миня, говорю, один… зарок, что я ни матюкаюсь, матом никого… А она гът [говорит]: «А я – так». Я горю [говорю]: «Ну ты какая старовер?» Горю [говорю], виш ли… Смиртельный грех.

[Соб.: Ругаться, да?]

[З.Я. Моисеева:] Ну матом-то крыть. Так что мы ни сошлиси… в йихну веру я ни ушла (Лимь).

Таким образом, то ли неудача, то ли сам факт попытки принятия «старой веры» сработал как отталкивающий фактор в области отношений «мирян» со старообрядцами.

 

 

*          *          *

Как мы видим, отношения староверов и «мирян» до сих пор напряженные и, что еще хуже этого, неясные. Однако, существует такая идеологическая область, где мнения и представления тех и других не конфликтуют, а вполне уживаются и более того – взаимообогащаются. Это область – ожидания Конца света.

 

 

 

3. Эсхатология.

 

Эсхатологические представления – особо «чувствительная» сфера, одновременно и «больное место» и один из «стержней» старообрядческой веры; и она в первую очередь реагирует на окружающую действительность. Вся ритуалистика, этика и быт староверов, конечно, базируются на эсхатологии. Например, так С.Ф. Трухина объясняет обязательность бороды для мужчины:

[ТСФ:] Ни один брадобрей… брадобрей ни один не будёт в царстве Небесном.

[Соб.: Как?]

[ТСФ:] Бреет хто бороду (Лимь).

 

Жители обследованных деревень слышали предсказания о Конце света от своих бабушек и хорошо их усвоили. Конечно, самое пристальное внимание собирателей было обращено на эсхатологию старообрядок.

Конец света в представлениях людей (как староверов, так и «мирян») представляет собой состояние постепенной гибели мира; оно довольно протяженно во времени и имеет целый ряд примет - метафорически оформленных, - по которым в XX в. люди определяли начало Конца света, а в XXI – удостоверяются в продолжении его. Таким образом, главной особенностью рассказа о признаках гибели мира являются различные истории из личного опыта и легенды, в качестве комментария подкрепляющие эти «приметы»[4].

 

Стоит отметить, что С.Ф. Трухина в своих рассказах ссылается на книгу, которую брала у знакомой старушки-старообрядки, причем характеризует ее как книгу нашего письма… христианскую… древнюю.

Говоря о приметах начала Конца света, первое, что отметила старообрядка, это переход мира из секомого в несекомый. Объяснение этому последовало довольно неясное, но к этому переходу привязываются все остальные приметы, которые в большинстве своем были хорошо восприняты «мирянами». Поэтому, на наш взгляд, возможна следующая интерпретация: в безгрешном, благостном и секомом мире не было никаких железных птиц и войн – «продуктов» потустороннего мира – к тому же, люди четко знали, что такое грех и старались не грешить, строго следуя заповедям. Таком образом, мир имел четкую структуру: у каждого было свое. Однако, Конец света – время смутное, и наш – человеческий - мир «расплывается» в своих чертах, пропуская в себя элементы «того света», в результате он должен сплавиться с ним воедино и стать таким образом, несекомым.

 

Многократно в литературе перечислялся «стандартный набор» мотивов конца света, изначально пришедших из старообрядчества и прочно утвердившихся в народной культуре. Мы выделим основные моменты, характеризующие гибель мира[5]:

 

1. Технический прогресс. (В скобках – сходящиеся интерпретации и староверов, и «мирян»)

 

- железные птицы (о самолетах)

- весь светъ… будет перетянут проволъкой, от и до… (об электричестве)

- по земле заходят огненные печи (тракторы)

- небо можно будет доставать руками - этому предсказанию находят подтверждения в виде полетов в космос; кроме того, Светлана Федоровна и информантка из Моши вспоминают случай, когда NASA был сбит с орбиты астероид, могущий столкнуться с Землей. (Не лишним будет сказать, что таким вмешательством в «космические дела» жительница Моши «открывает» начало Конца света) (Лимь, Моша).

Нестароверы хорошо усвоили легенды о железных птицах и о всеобволакивающей проволоке; так же, как староверы, они склонны видеть их воплощения в современной реальности, что предвещает начало Конца света.

[Соб.: Не говорили, что перед концом света небо будет проволокой окутано?]

[Инф.:] Да оно и теперь окутано, дак.. оно и сейчас.

[Соб.: А говорили так, нет?]

[Инф.:] Ну дак вить видиш, визьде провода дак. Типерь мы живем… по неб… ни под небом, а под током. Того и гляди что – бух! (Канакша).

 

Только интерпретация у нестароверов иная: это уже не «приметы» конца света, а его причины.

 

2. Образ врага – Запад, Америка.

- В качестве «открывающего» Конец света момента С.Ф. Трухина называет (а также многие нестароверы из Воезера) распад СССР: по радиву все говорили: приближаеца… начинаеца… как оно… Апокалипсис сбываца начинает… А… вот так… А как только нарушили совецкую влась - а апокалипсические слова как раз и сбываюца.

В техническом прогрессе оказывается виноват главный враг распавшегося СССР – Запад (в лице Америки), который выступает также против природы-матушки и против Бога. Так, одной из начальных стадий Конца света, по всей видимости, и старообрядками и «мирянами» связывается с США, поскольку они теперь всё засрали, да к тому же ли-ко, астыроидов всех…[…] прибомбили… Америка, за что им Господь отомстил - землетрясенья оттого случилоси у них.

 

 

3. Экологические бедствия

- буйные ветры заходят над землей

- вот доживем до того, что Бох не дает воды сверху, а земля не дает травы - так говорят нестароверы-воезерцы. Лимьские старообрядки рассказывают легенду, в которой Бог выполняет особую функцию на небе: он открывает и затворяет небо, от чего, разумеется, зависит погода на земле.

- информантка, родственница Светланы Федоровны, слышавшая о конце всего сущего от деда, рассказывает, что трудно будё услышать… коровьё рыканьё и связывает это с исчезновением крупного скота в деревнях (Лимь).

 

 

4. Для Конца света характерны всеобщая ненависть и враждебность

- Перед концом света будет как при Ное – так будёт и во дни Сына Человеческого… С.Ф. Трухина приводит слова родственницы, которая сравнивает Ноев потоп со Второй  мировой войной и пересказывает впечатления ее мужа, служившего в морской пехоте: и за… загорит […] вода и земля… Ну это было, война была, дак мóрё кипело… от жару дак.

- война сь… [в]семирная, будут… э… будёт восстание […] будёт и война.

- С.Ф. Трухина и А.С. Корнилова к полному «набору признаков» конца света присовокупляют еще и апокалиптических коней (однако, стоит отметить, что их количество и «качества» из интервью не совсем ясны: фигурируют кони белый, красный, зеленый, черный и бледный. «Функции» коней в разговоре не разъясняются староверами).

 

Ссылаясь на Библию, староверки рассказывают о появлении на земле перед Концом света пророков Ильи и Эноха, некогда взятых на небо живыми за безгрешную жизнь. В рассказах об Илье мы можем увидеть готовность к чуду в условиях современной реальности: С.Ф. Трухина использует различные источники (как то телевизор, радио и т. п.) для подкрепления своих знаний о Конце света.

[ТСФ:] Как бывало в Харовске эвоке. Женщина тожо… с корабля сошли… приземлился корабль, видно, на землю, ни знай, хто чё-то-от, или с корабля от… откуль взялись, ни знай, с..  в этой, п… по радиу перидавали […] …тожо в Харовски женщина сидела на диване, а потом к йиму, к ней, вернее […] с балкона к ей зашол чиловек, зашол чиловек.

[КАС собирателю:] А вы ни слыхали-то бывало-то, ни с…?

[ТСФ:] По радио перидавали-то.

[Соб.: Нет.]

[КАС:] Это на Украине было, притставления-ти.

[ТСФ:] Уγу, а…                                                                                             

[Соб.: Харовск?]

[ТСФ:] Харовск[6] это…

[Соб.: Это на Украине?]

[КАС:] Да.

[ТСФ:] Ну где-то около того, наверно, места, примерно, недалеко будё, если…

[КАС:] По-моиму, где-то т.. так, еси по карти поглядеть, то наверно.

[ТСФ одновременно:] Да-да. А потом он зашол, мущина в избу-то, а она сидела на диване, смотрела тиливизор, уγу. А потом и охнула: «Что же такое-то».

[КАС:] Она как…

[ТСФ:] И главно, с балкона идет чиловек, и прямо к ней, аγа, иё… иё… омороки взяли тожо, ну вот. Он пришол, иё сразу пирикристил крестом чесным, вот иё пирикристил […] и… и женщина эта в сибя пришла. «Ну я, гът [говорит], потом в дивень… в диване, говорит, как провалиласи, ну и ладно. Потом, видно стала иво обглядывать, да всё и обглядела…» Потом передвали по радио-то… она  и  пириидала-тъ что руки у ниво худые-худые, видимо, рукава-те короткие, дак видно руки-те что худые-худые, ноги, гът [говорит] у его очинь худые-худые, а… а глаза, гът так, нимножко как выпуклые, и… нет, ни глаза, а лоб выпуклый вот такой, нимножко. И точно, гът, как на иконы написанный, так ни… только ни на… ни… ни называит что хто. А… а в то время ходил, по-моиму, вът в такой с кораблей, вот при.. приземлились корабли когда, в то время, по моиму мнению-то, а… я… уж забыла ейно мнение, как она высказаласи, а по… ну, она тоже около того сказала, а по моиму мнению, дак это был Илья.

[Соб.: Илья?]

[ТСФ:] Аγа, и грит [говорит], точно как на иконы написанный [усмехается]. Но одежда у иго, гъит [говорит], серебристая и ни одного шва. Вы ни слыхали такого?

[Соб.: Нет.]

[ТСФ:] Уγу. Это мы по радио услышали.

 

Это не единственная история об Илье-пророке, который уже сошел с корабля (а значит скоро будет Судный день).

Илья-пророк сходит с неба и имеет «канонический» портрет и костюм энлонавта. С.Ф. Трухина отметила особо дату, когда она впервые услышала эту новость: она привязала ее к году рождения своей двоюродной 17-летней внучки - это значит, примерно 1989-90-е гг. Как раз в это время (конец 80-х – 90-е гг.) в стране был целый бум на НЛО, нечистую силу и прочие сверхъестественные явления и предметы: в частности, о «сошествии» на землю космических пришельцев и многочисленных свидетельствах появления в небе неопознанных «летающих тарелок» писали очень многие газеты, говорили по радио и телевидению.[7]

Сама идея пришельца (гостя, странника – существа от иного мира) имеет глубокие корни в русской культуре, о чем уже говорилось выше. Как пишет Т.Б. Щепанская, «степень идентификации пришельца с христианским божественным началом могла быть различной, от восприятия нищего как «божьего человека» до придания ему статуса пророка, т.е. посланника, непосредственно общающегося с Богом и даже его слияния в глазах местных жителей с персонажами Священного Писания…»[8] Стоит отметить, что здесь же Т.Б. Щепанская приводит примеры своих интервью, где информанты рассказывают о «старцах» и странниках, распространяющих слухи и предсказывающих Конец света: «…эсхатологические мотивы постоянно фиксировались в разговорах странников, пришельцев, в устах которых они приобретали форму проповедей, пророчеств, видений».[9]

 

 

Кроме всего прочего, стоит упомянуть и о дате Конца света: предположений на этот счет не выдвигается ни старообрядцами, ни «мирянами». Максимум, что известно из интервью – это то, что он будет когда-то, но вот когда он буит… никто не знаит пока ищё… (Воезеро). Зато староверы опасаются некоего эсхатологического ожидания, связанного с 2007 годом: считается, что, начиная с 1 сентября 2006 г. (Новый год по церковному календарю), будёт какой…чип будёт наложон на всех росси… росси… этих… россиян. В чипе, по всей видимости, снова отражаются страхи перед техническим прогрессом и, в частности, введением электронного ИНН, использованием штрих-кодов, а также предполагаемым введением в употребление нового типа личных документов с электронным индивидуальным кодом/номером. Вся необходимая дьяволу информация о человеке (и власть над ним) будет закодирована в чипе (иногда говорится, что вживленном в тело человека) и через него человек будет управляться посредством компьютера по имени Зверь (отсылка к Апокалипсису), местонахождение которого по разным версиям различно. Распространено это везде - не только у староверов, но и у «мирян».

Помимо этого, провожая собирателей из дому, старообрядка предупреждает о грядущем 2007 годе: Господь сказал: «В седьмое лето  прийду».

Сложно сказать, откуда появляются такие ожидания. Возможно, здесь имело место трансформированное заимствование у иудеев, которые почитают 7-й год, как и 7-й день,  за субботний, день отдыха. В послании апостола Петра говорится: "У Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день" (2 Пет. 3, 8). Возможно, в апокрифической книжности это могло быть понято как указание на конец света. То есть имеется в виду 7-е тысячелетие от сотворения мира (нынешний год + 5508).

 

Как бы то ни было, мы видим, что, несмотря на исчезновение старообрядцев в обследованных селах Русского Севера, эсхатологические ожидания «пустили корни» и продолжают жить даже среди только двух староверок, «подпитываясь» от разных источников - будь то радио, телевизор, собиратель или соседки. Конечно, такая гибкость зависит от личных качеств С.Ф. Трухиной и А.С. Корниловой, в частности, от их любопытства в поисках новых сведений о чуде и стремлении обогатить свои знания любой по достоверности информацией. Однако, «вычитывание» нужного является массовым, оно характерно не только для старообрядок, но для «мирян». В любом случае, эсхатологический настрой даже в наш «прогрессивный» век не ослабели, а скорее, даже наоборот.

 В Божьем Писании сказано, говорит: «Ждите х[удшего]… луччаго, а не ждите. Не лучче бýдё, а хуже…» (Лимь)